112.
Добравшись до Земли пограничной, где старец короткоостриженый прибывал, Ар решил пойти вот на такую хитрость: Раздобыв одёжи лекаря, смешался с толпой людей и уров, что сно али тут и там на большой площадиподле недавно отстроенного дворца нового урского князя.
Пройдя по ярмарочным рядам, без всякого зазрения совести ариец вытащил монеты из-за пояса у какого-то заезжего купца, затем добрался до харчевни, заплатил хозяину и остановился на ночлег.
Город повсюду был увешан картинами с изображением старца, да такими ладными, будто вот он перед тобой стоит, – то вещицы диковинные создавали образ.
Урские противники нового владыки усмирились и приняли старца, ако победителя над Мирград-Землёй, да признали его безраздельным властителем всех Земель от края неба тёмного до другого края неба светлого.
На всё это глядючи, Ар достал из дорожной сумы небольшую склянку и высыпал на ладонь порошок жёлтого цвета. Затем, приоткрыв окно, бросил горстку наружу.
Вечерело. Крупицы порошка словно застыли в воздухе, а через миг, послушно покоряясь воле колдуна, устремились еле заметным жёлтым облаком в сторону одной из картин с изображением старца короткоостриженого, что красовалась неподалёку.
113.
Наступило утро на Земле, куда прибыли воины во главе с Симером. Сам воевода шёл впереди, убирая ветки деревьев с ярко-синими листьями от лица и проторивая дорогу своим спутникам.
Двое его друзей были на чеку, осматриваясь по сторонам – не грозит ли какая опасность их пребыванию.
Вот, пройдя немного по чащобе, воины вышли на край леса. Впереди, сверкая своим великолепием, красовался стольный град, выстроенный из белого камня. Переведя дух, Симер взглянул на своих спутников, и все трое зашагали вперёд навстречу неизведанному.
114.
Скрижали Вера, дарованные Нептом в количестве дюжина, были на вид хрупкими. Перебирая в руках их, Ирия всё всматривалась в начертания. Устроены были таким образом, что нельзя прочесть их глазами, лишь сердцем почувствовать можно. Письмо выглядело незамысловато, но даже сам морской царь не имел представления, как разгадать сию грамоту. Кликнули старца, коий был без имени время долгое, потомок Арила стало быть.
Рассмотрев пластины, понял мудрец суть знаков некоторых лишь. Местами походила грамота сия на молвицу, что в те поры лишь люди степенные знали. Не сравнить было знаки ни с глаголицей, ни с буквицей. Старик был уверен лишь в одном – к Роду Лунному надобно обращаться за подмогою, дабы изречение воспроизвести для людей доступное.
* * *Ар, что лекарем нарядившись напускал на старца короткоостриженого напасти, уж наверняка знал бы как помочь в прочтении грамоты мудрёной да был занят.
Облако жёлтой пыли медленно приблизилось к одной из картин, где был запечатлён владыка урский во всей своей красе, да равномерно осело мелкими песчинками по его образу – никто и заметить не успел всего. И вот, через мгновение, песчинок и вовсе не стало видать, словно по ветру развеяны были.
Ар медленно собрал кое-какие предметы, что лекари в те поры с собой носили, в малую суму, взвалил на правое плечо и, не дожидаясь времени, когда ночь вот-вот должна была вступить в свои права, быстрыми шагами направился к новому дворцу урского князя. Да подле врат, что двое стражников усердно стерегли, присел, как и множество других целителей да предсказателей, что пытались на службу при княжеском дворе попасть, мечтая о лучшей доле.
115.
Полагая, что град, впереди лежащий из белого камня на Земле далёкой, на много отстаёт в развитии своём от асовских да арийских мер бытия, князь Рады-луны, Симер, да друзья его закадычные, ни минуты не колебаясь, постучал в ворота из древа прочного – гулкий звук раздался, и где-то внутри заскрежетал железный засов. Пред воинами врата раскрылись и взору их предстал, сияя в лучах ярила и отдавая синевой, словно вершины гор заснеженных, стольный град.
Не смотря на столь ранний час, множество людей сновало тут и там, занимаясь своим делом. Были там ремесленники, были торговцы, даже скоморохи куда-то спешили. Привратник без особого интереса окинул взглядом прибывших, затем кивнул, да рукой зазывая в знак приветствия, пригласил воинов зайти в столицу, ни слова не сказав. Те с интересом зашагали по выложенной всё тем же белым камнем площади. Камень тот походил на мрамор да только, коли прикоснёшься к нему, был тёплый, словно свеча.