— Ну и как, поймали? — Со смехом протянула приятная полная темноглазая женщина лет сорока.
— Нет… но зато вот! — Шестилетний мальчуган с гордостью продемонстрировал матери пять довольно крупных рыбин. — Сам поймал!
— Какой ты молодец!.. Отец!.. Отец!
— Да, любовь моя! — В избу вошёл невысокий жилистый мужчина с тёмными, уже начинающими потихоньку седеть волосами и весёлыми смеющимися глазами.
— Посмотри, первый улов нашего сына…
— Ух ты!.. Слушай, Тарра, по-моему, мне пора на покой! Наш сын и в одиночку сумеет нас прокормить…
— Ага, размечтался… — С деланной угрюмостью уставилась на мужа Тарра. — Будешь пахать как миленький! А ребёнок пусть играет пока маленький, да задор есть… — Произнеся эти слова, женщина неожиданно прикусила губу и отвернулась.
Деревня Рамона располагалась неподалёку от Румея, столицы государства Аббор, находившегося в вассальной зависимости от великого Кортура, могучей империи, сосредоточившей под своей властью большую часть континента Ксеней.
Жизнь в деревне была бы довольно мирной и спокойной, если бы ни одно но. Каждый год в деревню приходили кортурские вербовщики и забирали в армию тех, кто, по их мнению, был достаточно крепок для того, чтобы быть солдатом. Как правило, забирали не более десяти человек, но под настроение могли забрать и больше.
Всё зависело от того, насколько хреново обстояли дела на границах Кортура и Туннакра, единственной страны на Ксенее, кроме Фурры, которая могла составить достойную конкуренцию могучей кортурской империи.
Но Рамон тогда не думал о подобных вещах. Он был обычным маленьким мальчиком, которого интересовали игры и проделки с такими же сорванцами как он. Где уж тут было задумываться о судьбах стран, империй и прочей чепухе!
Да, он не задумывался тогда над подобными вещами. И как впоследствии оказалось, совершенно напрасно…
— Не отдам! Не пущу! — Женщина, словно раненая волчица, кинулась на рослого дюжего стражника, но, получив древком копья по животу, со стоном осела на землю.
— Не канючь, мамаша. — Со смехом протянул товарищ подонка ударившего женщину. — Теперь твой сын — солдат славной кортурской армии, так что ты радоваться должна, что твоему отродью позволено защищать интересы нашей великой империи, а ты…
— Не смейте бить женщину, негодяи! — В избу ворвался разъярённый мужчина лет пятидесяти. — Как вам не стыдно!
— Чё? — Со смехом протянул один из солдат и от души ударил мужчину рукоятью меча в висок.
Мужчина всхлинул и осел на землю, не подавая более признаков жизни.
— Слышь, Пирст, ты того… перестарался, кажись… — Протянул его приятель, деловито наклоняясь над упавшим. — Мужик то, поди, копыта откинул…
— Твою мать… — Злобно выругался названный Пирстом. — И чё теперь делать?
— Да не ссы, скажем, что оказывал сопротивление, вот и нарвался…
— Как нарвался… Да вы что, сволочи! Да я на вас вашему командиру пожалуюсь! Звери вы, а не люди… — Женщина обхватила голову своего мёртвого мужа руками и принялась тихо выть.
— Слышь, Ферс, в натуре ведь настучит! У нас капитан сам знаешь…
— Да, проблема… — Неопределённо протянул названный Ферсом, а затем одним резким движением воткнул своё копьё прямо под ребро безутешной вдове.
— Ты чё… — Ошарашено протянул товарищ убийцы.
— Чё, чё, ничо… Сам ведь сказал, настучит… Давай, пошевеливайся, ленивое отродье! — Рявкнул Ферс на замершего в ужасе пятнадцатилетнего Рамона, на глазах которого только что убили всю его семью, и грубо пихнул его древком копья в спину. — А ты чего замер? — Повернулся он ко второму стражнику. — Пошли, давай… А то итак уже столько времени с этим выблядком потеряли…
И началась служба Рамона. Поначалу она напоминала ночной кошмар, ибо сержанты и ветераны были не чужды издевательствам над молодняком. Всё утряслось где-то года через два, когда Рамон подрос и научился более менее сносно драться.
Но как говорится, беда никогда не приходит одна, и только всё более или менее наладилось на службе, как грянуло известие о том, что Туннакр объявил Кортуру войну. А, значит, хочешь, не хочешь, подымай, солдат, свою задницу и иди защищать интересы родной империи. Вот и отряд Рамона был направлен на границу со строгим приказом самого Великого Серпетриона закрепиться на территории Туннакра до подхода основных сил Кортура.
Гнали их ускоренным маршем от самого южного Аббора, так что к концу этого перехода все солдаты были измотаны до крайнего предела. Пара часов на отдых и новый приказ. В срочном порядке копать рвы на равнинной местности Туннакра, чтобы не дать коннице противника достаточного места для атаки. Подкрепление обещало подойти только через трое суток, а вот сами хозяева могли нагрянуть в любой момент.