За тем, как корабль извращенцев развалился в космосе, Железный Воин понаблюдал с огромным удовольствием. Жаль, что не удалось его захватить — но что поделать. Все равно в таком состоянии он бы из поля не выбрался, а единственный более-менее доступный путь вел обратно в непрекращающуюся битву.
У них с Саундвейвом нашлось чем заняться и без корабля. Сперва они восстановили поврежденную оборону, затем вернулись к главной проблеме. Разобраться в перестройке телепорта оказалось не так сложно, особенно с помощью десептикона: тот мало что понимал в человеческих технологиях перемещения, но со своими работал дольше, чем существовал Четвертый Легион. Если Констант его правильно понял, конечно.
Железный Воин чувствовал, что Саундвейву хочется его расспросить о демонологии, но повторилась история с технологией трансформации: союзник временно подавил свой интерес. Тем более, что раскрывать такие знания Констант остерегался. Да и нормальных принадлежностей для ритуалов здесь все равно не было.
Когда с настройками было покончено, и сервиторы принялись за ремонт по выверенной схеме, союзники смогли передохнуть. Саундвейв нуждался в подзарядке; описанной им субстанции у механикусов не имелось, но было много всего другого. Общими усилиями удалось соорудить то, что техноорганизм десептикона признал энергетически пригодным. Сам Констант просто перекусил питательной пастой: ее в хранилищах хватало.
— Слушай, — спросил Констант во время отдыха. — А как твоя планета вообще выглядит?
Саундвейв помедлил, размышляя. Потом переслал два образа.
Констант присвистнул.
— Это вас из-за войны так покорежило?
Саундвейв кивнул. Добавил символы — свой и противников, сталкивающиеся на фоне мира.
— Да у нас нечто похожее и было, — мрачно признал Констант, вспоминая пепел Олимпии и сражения времен Восстания. — Сражались вместе ради единой цели. Не сказать, чтобы любили друг друга, но были едины. А потом все поменялось.
Десептикон медленно наклонил голову. Почему-то в том, как он сидел и молчал, десантнику почудилось ностальгическое сожаление.
Ну, что Хоруса таить. Он и сам его испытывал.
— Будет спокойное время, поделимся военными историями, — бросил Констант с усмешкой. Саундвейв помедлил и ответил красноречивым жестом.
«Да пожалуйста», — истолковал Констант и снова улыбнулся.
Времени у них оказалось меньше, чем думали. Пары дней не миновало — и битва за пределами поля завершилась. Имперские корабли вышли победителями, и крейсер со знаками Адептус Механикус двинулся сквозь астероиды.
Оборона его не сдержала, даже при самой плотной концентрации огня. Камеры в зоне высадки ослепли через миг после открытия шлюза, посланные на перехват боевые сервиторы не вернулись.
Впрочем, полностью ослепить защитников не вышло. Констант позаботился об установке дополнительных камер, и как только новые враги появились на экранах, разразился проклятиями.
Теперь было ясно, что никого из адептов Хаоса за пределами астероидного поля точно не осталось. И понятно, почему эта группировка смогла преодолеть выстроенную оборону.
Потому что рядом со скитариями мерно шагали бронированные гиганты в омерзительно знакомых желтых доспехах.
Имперские Кулаки.
Констант понятия не имел, как механикусы будут объяснять Кулакам суть станции, и будут ли вообще — потомство Дорна не то чтобы вникало в научные детали. Но было ясно: станцию ему никак не удержать. И Кулаки запишут на свой счет еще одну победу.
Десантник стиснул кулаки, ощущая, как растет гнев. Ему, ветерану Восстания и Железной Клетки, было проще погибнуть, чем позволить Кулакам поднять знамя успеха.
— Вот уж Дорнов хрен вам в кости, — сказал он вслух; в душе выковывалась новая решимость. — Не дам!
Саундвейв поглядел на него; в позе десептикона читалось легкое удивление.
Констант не ответил. Он лишь взялся за работу, жестом приглашая союзника помочь.
К неудовольствию Железного Воина, все вышло так, как он и думал. Механикус и Кулаки не спешили; они целенаправленно и медленно продвигались по станции, сокрушая на своем пути все преграды. Констант бросил в бой всех сервиторов, но это была лишь временная мера.
Саундвейв в схватку не рвался. Он здраво оценивал шансы и видел, что чуть ли не каждый скитарий или десантник нес с собой бронебойное оружие. На открытом пространстве шансы были бы в его пользу, но не в залах станции.
Тем не менее, в стороне он не оставался. Подключившись к когитаторным системам, Саундвейв воздвиг барьеры на пути механикус-взломщиков, перехватывая коды управления и отсекая противников от жизненно важных контуров. Взять станцию имперцы все равно могли, но теперь им приходилось ее отвоевывать, а не просто приказать сдаться.