Сангвиний и не думал, что когда-либо будет чувствовать безмерную усталость, что Кровавый Ангел может устать от битвы. Конечно, он понимал, что когда-нибудь мир докажет – это не так.
Он просто не ждал, что доказательством станет осада Терры.
Каждый день проходил в непрерывном багровом тумане битвы; космодесант и простые солдаты выходили на стены, отражали натиск предателей – слово «Хаос» понемногу расползалось в армии – и понимали, что завтра будет то же самое. Сангвиний не знал, сколько человек уже погибло, и даже не был уверен, что потери можно подсчитать. Он довольствовался тем, что выяснял, сколько пало Кровавых Ангелов – каждый день уменьшал его Легион. Пожалуй, осознание этого истощало силы быстрее, чем битва и давило на плечи тяжелее, чем доспех.
Золотую броню Сангвиний мог снять – и снял ее только что, передав в руки слуг, потом омыв тело, натянув чистую одежду… но тяжесть осталась, переместившись с плеч в сердце.
Сейчас, как и во все предыдущие ночи, он заставлял себя заснуть, распростершись на созданной под могучие крылья кровати, понимая, что завтра понадобятся все силы. Но, несмотря на усталость, сон не шел, сочащаяся кровью реальность не желала отпускать. Только усилием воли примарх наконец сумел отрешиться от яви.
Сны всегда были особенно важны для Сангвиния. Сновидения помогали ему лучше понять прошлое – и заглянуть в будущее; не самый надежный, но полезный дар, не раз спасавший его и Девятый Легион.
Но сейчас каждую ночь вместо событий грядущего он видел лишь настоящее и прошлое. Видел братьев, вставших против Императора и Терры… видел их, какими они были, и какими стали.
Образы скользили во снах Сангвиния, сменяя один другой. Каждый приносил с собой гнев и боль, но каждый окрашивал эти чувства иными красками.
Благородное лицо, уверенный взгляд, короткая темная стрижка, легкая усмешка на губах, внимательные, цепкие глаза. Алое око на доспехах, волчья грация в движениях.
Хорус. Всегда первый, всегда – первый во всем. Правая рука Императора, Воитель, лидер мятежа… Тот, чьим именем уже проклинают врагов. Самый близкий брат. Самый важный и опасный враг.
Он не пытался переманить Сангвиния на свою сторону. Демоны на Сигнус Прайме пытались – но не сам Хорус. Не желал соперника… или просто знал, что уговоры будут совершенно бесполезны? Может, и то, и другое.
Внимательный взгляд мудреца с огнем в душе, покрывающие кожу золотистые письмена, чеканное лицо, способное пылать как вдохновением, так и ненавистью.
Лоргар. Мастер слова, красноречивый как никто другой – и сейчас его слова подкрепляют решимость отступников. Неужели для него оказалось столь просто отбросить верность Императору и направить свой пыл на гибель Империума?
Суровое мрачное лицо, тяжелый взгляд, губы, с которых редко скрываются слова; кажется, что он выплавлен из несокрушимой стали.
Пертурабо. Мастер осад, мастер ремесла – выходившие из его рук творения всегда поражали Сангвиния. Почему он отказался от Империума? Ответа не было, но можно и не сомневаться: примарх Железных Воинов хорошо обдумал решение.
Безупречное лицо, струящийся белый шелк волос, изысканный чеканный узор на доспехах – и при всем этом манеры и поведение воина, не уступающего другим.
Фулгрим. Самый гордый – и самый изменившийся. Сангвиний видел издали тварь, в которую он превратился, и даже не желал об этом думать.
Копна огненно-рыжих волос, черты воина-мудреца. Медный профиль, пылающий многоцветный глаз – другой перечеркнут линией шрама и пуст.
Магнус…
Магнус повернул голову и произнес:
– Не стоит тратить на раздумья время, брат. Сделанного не вернешь.
Сангвиний замер. Образы перестали сменяться, сон мгновенно обрел четкость, и Ангел мгновенно осознал, что сейчас он смотрит в глаза настоящему Магнусу, не порожденному разумом видению.
– Как ты сумел?.. – выдохнул Сангвиний.
– Брат, – Магнус сделал небрежный жест, – я все-таки не зря называюсь первым псайкером среди примархов. Здесь уже много дней бушуют силы варпа, защиты Дворца ослаблены. Я не могу проникнуть внутрь по-настоящему – но уж дотянуться-то до знакомого разума мне по силам. Особенно когда ты так удачно обо мне задумался.
– Твой голос всегда звучит так уверенно, когда ты говоришь о своем таланте, – не удержался от улыбки Сангвиний.