Изобретения звукового кинематографа ждали с большим нетерпением. Пока в кинотеатрах велись споры о том, сумеет ли Великий немой удержать свои позиции, тут уже взялись за установку камер. Объективы никогда не открывались — ведь речь шла о записи звука. Вот и объяснение километрам засвеченной белой кинопленки. Система оптической звукозаписи впервые сделала возможным полноценный монтаж, который почти совершенно исключался при выцарапывании звуковой дорожки на воске.
Разработки немцев в области звукозаписывающей техники далеко превосходили достижения других стран. Портативные магнитофоны, предназначенные для применения на фронте, вплоть до окончания войны считались у врага самым желанным трофеем. Здесь, в студии, использовались исключительно высококачественные материалы. Однажды из-за аварии отопительной системы весь арсенал восковых пластинок чуть не расплавился. По сравнению с магнитофонной лентой диски имеют то преимущество, что после контакта с магнитным источником не приходят в негодность. Вот, кстати говоря, еще одна причина, по которой всё держали в тайне: тогда всерьез опасались, что саботажники вмонтируют в этом помещении электромагниты и уничтожат материал.
Один из участков работы — оптимизация вокальных данных во время массовых мероприятий; для этого использовались технические средства: например, озвучивающие устройства. Благодаря многосторонней речевой терапии научились манипулировать свойственным немецкому произношению твердым «приступом» гласных и тем самым избегать досадных шумовых помех при трансляции. А контроль за слюнотечением и работой слюнных желез с помощью лекарственных препаратов обеспечил четкость произнесения каждого слова при быстрой и громкой речи. Вопрос о том, является ли дыхание в условиях сильной физической нагрузки шумовой помехой, стал поводом к очередным экспериментам. При использовании мощных громкоговорителей проблема дыхания чрезвычайно важна.
В углу сложены записи, содержание которых не позволяет точно определить, то ли так забавлялись с передовой звукозаписывающей аппаратурой, то ли эти пленки действительно служили медицинским целям, — тут, к примеру, если верить каталогу, сохранены шумы, производимые выделениями поджелудочной железы, или экстремально усиленное хлопанье век.
О назначении следующей серии опытов досконально выяснить ничего не удалось, однако применявшиеся медицинские технологии говорят о том, что эксперименты проводились не так давно: чтобы записать различные внутренние шумы, не поддающиеся реконструкции, в глотку или в кровеносные сосуды вводили зонд. Для следственной комиссии, правда, остается загадкой, как набирали людей для проведения экспериментов, в некоторых случаях весьма болезненных.
Ходят слухи, что для сравнительных записей привлекались, в частности, пациенты с «волчьей пастью» — расщеплением нёба. Здесь анализировали потенциал человеческого крика, бесцеремонно подвергали изменениям артикуляционный аппарат подопытных, исследуя речевые способности человека в экстремальных условиях. Однако на основе имеющегося материала ничего доказать нельзя.
Карнау рассказывает:
— Музей гигиены занимается тем, что можно увидеть, мы же — тем, что слышно. Нас связывал детальный подход, и нередко патологи Музея оказывали услуги нам, а мы — им. Так, по артикуляционным изменениям делались выводы о физиологических.
Карнау, похоже, не только очень словоохотлив, но и весьма осведомлен — научные знания, которыми он располагает, совершенно не увязываются с его статусом охранника. Давая подробные комментарии об оснащении студии и назначении аппаратуры, старик иногда отвлекается:
— Когда утро подходило к концу и клиенты, если так можно выразиться, ссужали нам свои голоса, мы часто в перерывах между двумя операциями встречались в комнате для совещаний. Вся команда собиралась вот тут: профессор Зиверс, доктор Хельбрант и профессор Штумпфекер. И начинался обмен мнениями, который нам, представителям различных дисциплин, приносил большую пользу. А иной раз все просто откидывались на мягкие подушки и молчали, пока архивариусы за стенкой делали свое дело. Наши пути соприкасались. Благодаря общим исследовательским целям группа крепко сдружилась. Много шутили, к примеру, если доктор Хельбрант говорил: «Пластическая хирургия оказывает мощное воздействие на весь организм», профессор Штумпфекер тут же добавлял: «Секс тоже». Забавы ради мы опробовали друг на друге различные способы искусственного дыхания или с наслаждением пускались в теоретические рассуждения о том, возможно ли, произведя оперативное вмешательство, ускорить процесс усвоения иностранного языка данной человеческой особью.