Экспроприацией одного только вооружения ребята в арсенале не ограничились. В одном из запертых помещений оказалось около четырех десятков избитых и поломанных русских солдат. У некоторых лица представляли из себя ужасные вздувшиеся маски с багровыми кровоподтеками и еще заметными щелочками на месте полностью заплывших глаз.
— Это что, поляки вас так? — Спросил один из парней у освобожденных страдальцев.
— Нам еще повезло. — Ощерился один из солдат обломками кровоточащих зубов. — Капитана Волынцева с прочими младшими офицерами эти звери вообще забили насмерть, когда мы по их приказу сложили оружие, не став стрелять в гражданских. Дюже эти поляки русских не любят.
Короче, почти не сговариваясь, всех поляков, захваченных в арсенале, пустили под нож. Охотники ж, к крови привычные. А потом Максим, оценив, что на улице почти уже совсем стемнело, отдал распоряжение:
— До утра отдаю Варшаву в ваше полное распоряжение. Только начните, пожалуйста, с особняка этого… как его,… Радзинского.
— Радзиевского, командир, — поправил разведчик.
— Один черт. Короче, выносите все ценное и особенно не церемоньтесь. В случае малейшего сопротивления, стреляйте. Вы мне намного более дороги, чем все поляки этого города. А Андрей будет вас время от времени контролировать, чтобы захваченные ценности своевременно к нам отправлялись.
Глава 5
К утру даже бесплотный призрак утомился постоянно мотаться по меткам туда-сюда. Едва ли не все помещения Замка были завалены шикарной резной мебелью, напольными часами, велосипедами, всякими бытовыми вещами, без которых они как-то до этого времени вполне обходились, целыми горами одежды, посуды и прочего-прочего. Грабить города оказалось чрезвычайно выгодно.
И, что характерно, в Варшаве не нашлось практически никого, кто бы отважился помешать творимому беспределу. Большая часть отрядов восставших в тот момент обустраивала позиции в предместьях города, готовясь обороняться от русских, а городские полицейские участки варшавяне сами же и разгромили в самый первый день восстания, вот и пожинали теперь плоды установившегося беззакония. Кстати, Эдвард Радзиевский обнаружился у себя дома, в особняке. Он же настоящий шляхтич, ему землю копать, словно какому-то быдлу, обустраивая блиндажи и окопы, невместно, вот и вернулся на время до начала полноценных боевых действий домой, а все обустройство позиций на своих менее высокородных помощников скинул. Сопротивления ворвавшимся в его дом дружинникам он не оказал и, может быть, даже остался бы жив, если бы в его комнате не отыскались сразу три русские девушки, писанные красавицы, которых поляк захватил и использовал в качестве наложниц и объектов для истязания.
Садист получил пулю в лоб, а девушек переправили в Замок. Вообще, по результатам этого ночного разграбления польской столицы в Замок, помимо всякого добра, было переправлено еще больше трех десятков русских людей, в основном женщин и детей. Многие со ссадинами на лице, в изодранной одежде. Максим сидел в своей комнате и боролся с мутью на душе. Он же отлично помнил, какими приветливыми и веселыми были те же самые варшавяне еще несколько дней назад. Что же приключилось, что внезапно, в одночасье, на месте людей оказались эти вот звери в человеческом обличье?
Скорее всего, это же плохое настроение сыграло свою роль, когда он вышел утром из своей комнаты и едва смог пробраться по заваленному различными вещами коридору.
— Ребята! Так не пойдет! — Наехал он на соратников. — Все же у нас тут фортификационное сооружение, а не ломбард какой-нибудь. Будьте добры, побыстрее разделить между собой и убрать все это добро с глаз долой.
— Сделаем! — Покладисто согласился Христофор, у которого в деревне был свой дом и даже жена на сносях, было ему, куда свою долю добычи комфортно пристроить. А некоторые из прочих дружинников принялись озадаченно чесать свои затылки. Действительно, слишком уж они размахнулись на дармовщинку, куда им столько, если даже жены не имеют.
Ну, а Максиму потом, когда ему предоставили окончательные результаты всей этой их операции в Варшаве, стало ужасно стыдно, что он вместо похвалы на своих бойцов наехал. Они ж, похоже, всю ночь только и делали, что, как проклятые, таскали мешки с мукой, солью и сахаром, копченые окорока, колбасы, сыры, бочонки с медом, рулоны тканей, всевозможные инструменты и еще целую кучу всего. На речном острове вся деревенская площадь оказалась завалена горой товаров. Теперь деревенским придется экстренно целую кучу складов строить и кладовщиков для Лорда подыскивать, чтобы не потерять все это, с небес свалившееся на них богатство, от ближайшего же дождика. А заваленные проходы в Замке — это так, цветочки. Сюда ребята стащили только наиболее ценное, на их взгляд, чтобы уж точно, с гарантией от дождя сохранить.