— Да, встреча не очень приятная случайно состоялась. — Практически правдиво ответил студент. — Какие у нас на сегодня планы? Есть пожелания по предстоящей встрече?
— Ой! — Сразу оживилась подруга, и думать забыв о выражении лица приятеля и сказанных им словах. — Я такая голодная! А еще, девчонки сказали, к нам в столицу цирк приехал, где известный силач Самсон выступает. Он, говорят, цепи на вытянутых руках рвет и огромными чугунными шарами жонглирует.
— Тогда, значит, в «Кавказъ» для начала, очень уж мне у них красное вино по вкусу пришлось, а потом в цирк, на этого твоего Самсона смотреть.
— И не мой он вовсе! — Для порядка заспорила красавица, но тут же ей в голову пришла очередная мысль. — А после цирка мы вполне сегодня можем ко мне домой поехать. У меня родители до завтрашнего вечера по торговым делам в Москву укатили.
— А вот это вообще замечательно! — И молодая парочка, взявшись под руки, отправилась на стоянку, где извозчики своих клиентов дожидались.
Праздник живота определенно удался! Незаметно поглаживая порядком вздувшиеся животики, сытые и довольные молодые люди вылезли из-за стола, искренне поблагодарили метрдотеля, попросив также передать поварам благодарность за изумительную готовку, и направили свои стопы в направлении очередной стоянки извозчиков. Понятное дело, столь медленное перемещение по улицам города уже начинало раздражать нашего героя, привыкшему к мгновенным прыжкам по желаемым координатам, но делиться своей тайной с подругой он был пока еще не готов.
Цирк встретил молодую пару громким маршем и людским гомоном. Подруги вовсе не соврали Марии, Самсон и в правду, был невероятно популярен у публики, посмотреть на его невероятные силовые трюки собрались многие. Люди громко переговаривались, стараясь перекричать общий шум, отчего в огромном круглом зале было даже немного неприятно находиться.
К счастью, само цирковое представление не задержалось намного от заявленного в афишах срока, и вскоре уже конферансье в черном элегантном фраке объявлял первый номер. Все разговоры в зале постепенно стихли, и на арену высыпала труппа гимнастов.
В самом деле, великолепная программа! Максим смотрел номер за номером, и все время примерял показанное артистами на арене на себя. Интересно, а он, разумеется, после наложения всех своих усиливающих и ускоряющих конструктов смог бы повторить эти трюки? По всему выходило, что отнюдь не каждый! А уж эти замысловатые упражнения воздушных гимнастов на тоненьких трапециях высоко-высоко, под куполом цирка, и вовсе заставляли замирать дух.
Но вот духовой оркестр вновь заиграл бравурный туш. На арене начиналось основное действо, собственно и приведшее большинство людей в этот зал. Усатый здоровяк Самсон, в полосатом гимнастическом трико, вышел на арену, рассыпая воздушные поцелуи в направлении машущих ему со всех сторон дам. Нашего героя неприятно кольнуло, что и его подруга с азартом включилась в это женское неистовство, высоко подпрыгивая на месте и крича:
— Уи-и-и! Самсон! Ты лучший! — Отчего-то вспомнились обезьянки, выступавшие несколькими номерами ранее.
Атлет на арене меж тем приступил к выполнению своего номера. Он поднимал огромные гири и штангу с двумя черными круглыми шарами на концах, катал по рукам и груди чугунные шары и принимал в паузах между подходами к тяжелым снарядам самые выигрышные позы. Маша, настолько впилась ноготками в руку своему спутнику, что у того остались глубокие полулунные отпечатки на коже. Наконец, наступил финальный трюк силача. Коверные вытащили на арену несколько довольно массивных на вид отрезков цепей. Конферансье вновь вышел на середину, закричав:
— Уважаемая публика! Наш силач, месье Самсон, желая доказать, что у нас, на арене все делается честно, без всякого обмана, приглашает любого желающего убедиться в реальном весе его снарядов выйти сейчас на сцену.
Парочка типов из первых рядов, словно ждала этого момента, принялась пропихиваться мимо сидящих, чтобы добраться до круга с опилками. Максим скосил взгляд на Машу, все еще пожирающую глазами силача в обтягивающем трико и тоже решительно поднялся со своего места.
— Маша покарауль, пожалуйста, мою шинель. — Скинул он ей на руки свою верхнюю одежду, оставаясь в одном студенческом кителе.
— Ты куда? Максим, не позорься! — Высказанный шепотом крик души его девушки был слышен, казалось, за несколько рядов отсюда.
Только Артемьев уже «закусил удила». Значит. «Самсон, ты лучший», а ему «не позорься»?
На арене, меж тем, двое успевших выйти туда до него, пытались поднять гири и один из чугунных шаров. Не сказать, чтобы у них совсем ничего не получалось, дядьки вышли здоровые, но вот легкости, продемонстрированной цирковым атлетом, не было и в помине.