— Максим Артемьев. Закончил первый курс железнодорожного института. — Представился в свою очередь наш герой.
Вдвоем они быстро разобрались с проблемой. Просто кусок накипи каким-то образом сумел попасть из котла в один из патрубков, сильно затруднив работу всей системы. Почистили, далее при помощи ключей собрали разобранные детали воедино.
— Молодцы! — Похвалил их машинист. — Теперь, Петр, помоги новенькому разобраться с ночевкой. Завтра с утра снова в рейс отправляемся.
— Пошли, с кондукторами познакомлю, у них будешь постельное получать. — С готовностью подхватился помощник машиниста, довольный, по-видимому, тем, что вполне официально может с работы сбежать.
— Я вот никак понять не могу, — поделился сомнениями Максим, пока они шли по насыпи в направлении рядка вагонов, стоящих неподалеку от паровозной стоянки. — Как тот кусок известки мог против течения жидкости попасть из котла в патрубок.
Петр приостановился и с улыбкой взглянул в глаза Максиму.
— Василию не выдашь?
— О чем речь?
— Просто наш машинист с самого начала решил посмотреть, на что ты годишься. Тот кусок накипи я только-только перед твоим приходом туда собственноручно по его указанию запихал.
Посмеялись.
— Лех! Принимай пополнение! — на весь вагон завопил Петр, едва поднялись в тамбур. И уже для Артемьева негромко пояснил: — Лех так-то поляк, но по-русски хорошо говорит и против нас ничего не имеет, не то, что большинство из них.
— А я думал, что все эти восстания Тадеуша Костюшко далеко в прошлом остались.
— Ага! Как же! Ты завтра с нашим кочегаром познакомишься, сразу свое мнение по этому вопросу изменишь.
В это время к ним подошел мужчина в форме проводника и Петр сразу на выход подался:
— Ну, все, до места тебя довел. Завтра в шесть утра чтобы как штык на паровозе. И это, продуктов с вечера закупи. Рейс у нас в ту сторону шестнадцать часов длится, проголодаешься.
— Не бес-спокойс-ся, Петя! — С каким-то свистяще-шипящим акцентом, но вполне разборчиво произнес проводник. — Я его с-с утра обязательно разбуж-шу. — И уже Максиму: — меня Лех зовут.
— Максим Артемьев, студент железнодорожного института. Здесь на летней практике. — Уже во второй раз за день представился наш герой.
Постельное белье было получено, кровать застелена. Осталось продуктами по совету помощника машиниста запастись. Нет, так-то можно было метнуться на кухню Замка и все необходимое получить там, но новый город, как можно отказаться от его изучения.
— Ты, Макс-сим, только по центральным улицам ходи, на задворки не лес-сь. — Предупредил его заботливый проводник. — Не вс-се поляки хорош-шо относ-сятся к рус-ским.
М-да, хорошая прогулочка выдалась! Первым делом Артемьев по указанной ему дороге вышел на оживленную улицу перед вокзалом. Вечер уже, лето, народ на прогулку массово высыпал. Булочную по изображению батона отыскал, хотя и название ее вполне понятно звучало, только латиницей написанное: piekarnia. Вошел, переждал, пока продавец отпустит товар покупателю, что перед ним хлеб покупал.
— Мне калач и пару вот этих пирожных. — Попросил Максим усатого пекаря в белом поварском колпаке и фартуке.
— Не разумею. — Сказал, как отрезал, продавец, скривив физиономию, и демонстративно повернулся задницей к парню.
— Ну, что ж, не разумеешь, так не разумеешь. — Внешне спокойно проговорил Максим и внимательно огляделся вокруг. Предыдущий покупатель уже покинул помещение, а больше тут никого и не было.
Заклинание сна на заносчивого ляха. Тот не упал, а как-то стек на пол, словно костей в его теле и восе не было. После чего просто принялся отправлять с полок в иной мир все сподряд. А вот нечего грубить покупателям.
Остальные необходимые продукты отыскались в торговом заведении по соседству. Название тоже вполне понятное: «gastronomiczny delikatesy». И русский там вполне себе понимали. Белокурая симпатичная продавщица даже улыбнулась ему на прощанье. Ну, еще бы, Артемьев закупился с размахом. Если бы не отправил незаметно часть купленного сразу в Замок, так, поди, и поднять бы сумку с покупками тяжеловато бы было. Зато все, как и следовало из названия лавки, выглядело очень аппетитно. Сразу голод почувствовал. А еще Максима заинтересовали монетка, выданная ему среди обычных, российских, полячкой на сдачу. Занятный кружочек, на котором были выведены сразу два номинала: 30 копеек и 2 злотых. И год 1838-й. Не думал, что такие тут еще в ходу. Отложил ее в другой карман. Интересная же монетка, может вообще начало нумизматической коллекции положит.