Под раздраженным взглядом Уэсли старик наморщил лоб, вздохнул, проведя рукой по седым волосам, и потом погасил сигарету.
– Спасибо, – поблагодарил Уэс. – Осталось лишь подождать с часок, пока наша крайне хреновая вентиляция вытянет все это наружу. Ад! Это просто ад, Билл!
Несмотря на его возмущения, старик только лишь улыбнулся.
– Поживешь с мое – притерпишься и к такому, Уэс.
Тайлер раздосадовано махнул рукой.
– Что мы имеем? – спросил он.
Старик взглянул на монитор ноутбука и тяжело вздохнул.
– Шестьдесят семь лет уже прожил на этом свете, а такого еще не видел никогда. Двадцать три трупа за ночь. У всех оторвана голова. Кроме того, есть один живой…
– По-моему, лучше сдохнуть, чем вот так вот живым оставаться, – поморщился Тайлер, глядя на экран. – С одной стороны ему оторвали руку и ногу. Фу, гадость какая!
– Самое ужасное тут в том, что я знаю только одного человека, способного на подобное.
– Я спал у себя дома, Билл, – покачал головой Уэсли. – Плюс, ты же знаешь, на такое я бы никогда не пошел.
Он взял у старика мышку и прокрутил страницу снизу доверху. Она пестрила фотохроникой вчерашней ночи. Тайлер сдержал рвотный порыв.
– Дерьмо…
– Не то слово, – поддержал его Билл. – Я не отрицаю и возможности того, что это сделала группа людей. Или группы. Как такое провернуть в одиночку – я понятия не имею.
Уэс нахмурился.
– Если он подобен мне, Билл, то сумел бы. Легко. Думаю, мне было бы под силу перерезать и большее количество народа. Но физически, а не морально. А то, что здесь вот выложено, – Уэсли указал на монитор, – это… это аморально и бесчеловечно.
Старик наморщил лоб.
– В любом случае, мы хотя бы знаем, что делать дальше. Проберешься в палату к этому новоиспеченному инвалиду и посмотришь в его голове. О-кей, Уэс?
– Твой запредельный градус цинизма меня поражает!
– Меня кое-что настораживает, – продолжил старик. – Даже если принимать все, что случилось этой ночью за единичный случай, то он все равно не первый, Уэсли. Смотри, – он щелкнул мышкой.
Тайлер покосился на монитор и тут же отвернулся, тяжело задышав.
– Мать твою, как ты вообще можешь на это так долго глазеть?!
– Этих нашли вчера утром, – проигнорировал дед его возглас. – У троих нет голов, а последний расплющен так, словно летел с тридцатого этажа.
– Случай единичный? – спросил Уэс.
Старик кивнул.
– Их вырезали в Маленьком Гаити. Очень похоже на начало расправы. Точка отсчета такая вот своеобразная. Эксперты считали, что это сделали Колумбийцы, но такая теория отпадает, если мы посмотрим уже на сегодняшнюю ночь.
– А сегодня ночью, надо понимать, завалили Колумбийцев?
– Не только их. Кстати, до кучи снова попали двое Гаитян и несколько Кубинцев. Умирают только бандюки, Уэс. Из разряда таких, которые шляются по улицам ночью, разыскивая загулявшую наживу. Но теперь их там жестоко режут. У нас появились судьи.
– Или один судья, – Уэсли потер лоб. – Говоришь, один убитый пролетел тридцать метров?
– Примерно так.
– Знаешь, о чем я сейчас подумал, Билл? Если он действительно подобен мне, то скоро мы заскучаем по старым временам. Когда людей люди убивали.
– Он тоже человек. Как и ты. Сильнее обычных людей, но такой же смертный. Я не сомневаюсь, что теперь все будет повторяться именно так из ночи в ночь. Вряд ли после такого он внезапно возьмет и остановится.
– Если он реально подобен мне, то будет действительно сложно.
– Когда нам было легко?
– Нам было легко тогда, когда ты сидел в своем подполье, не используя меня как основную ударную силу. Не знаю как тебе, Билл, а мне было легко.
– Я использовал тебя потому, что мне, в отличие от тебя, неподвластны силы, которыми ты, Уэс, швыряешься налево и направо. Ты бы не был мне так нужен, если бы я сам мог парить в облаках и двигать вещи силой мысли…
– Кистями, – машинально поправил старика Тайлер.
– Думаешь, для меня есть разница?
– Думаю, навряд ли, – ехидно ответил Уэс, – раз уж ты гниешь в этом подвале.
– Я? Гнию?! – моментально завелся старик. – А какого же хрена ты гниешь здесь вместе со мной, сынок?! Тебя бы больше устроило жить так, как раньше?! Грабить, убивать?!
Тайлер промолчал.
– Я закрыл глаза на твои прошлые грехи только потому, что только с твоей помощью я могу сделать мир немного чище, Уэс!
Парень нахмурился.
– А что, если и тот тип, если, конечно, он одиночка, тоже думает, что делает этот мир чище и лучше, Билл? Им ведь вполне может двигать чувство извращенной справедливости. Хотя, честно тебе скажу, то, что он делает пока – это не извращение. Я не против, если кто-то режет шваль вроде Колумбийцев, Гаитян и им подобных. Естественно, я имею в виду банды.
– Где гарантия того, что, закончив с бандами, он не перейдет на мирное население? И не начнет резать кого-нибудь вроде одиноких матерей из бедных семей, которые воруют еду в магазинах, чтобы прокормить своих детей?! Где гарантия, что следом за ними не пойдут эти же самые дети, Уэс?! Судить не дано никому! Я найду его, а ты поймаешь. Точка. Только Богу дано решать, кто достоин жизни, а кто нет!
– Бога нет, – тут же парировал Уэсли. – Есть бурная фантазия людей, которые ищут надежду там, где ее нет и в помине!
Старик лишь отмахнулся от него, словно от назойливой мухи. Некоторое время Билл сосредоточенно читал какую-то очередную сводку с экрана своего компьютера.
– Есть еще одна зацепка, Уэсли! – вдруг резко выкрикнул он. – Смотри! Девчонка лежит в больнице. Говорит, что ее пытались изнасиловать, а потом кто-то начал рубить головы нападавшим на нее. Девушку доставили по уши в крови, но при этом на ней нет ни единого ранения. У нее психическое расстройство. Вот она – наша надежда! Шанс!
– В какой больнице мне ее искать?
Билл тут же вывел адрес на экран крупным шрифтом. Уэс хмыкнул.
– Больше всего, Билл, меня удивляет то, что ты сидишь в подвале, перебиваясь работой частного детектива, и даже не думаешь о том, что тебя бы с руками оторвали правительственные структуры! Им такие люди точно лишними не будут.
Билл протянул Уэсу лист бумаги с распечаткой адресов обеих клиник, которые Тайлеру следовало посетить, и язвительно улыбнулся.
– Закончил?
Уэс кивнул.
– Я ненавижу наше правительство, Уэсли! И лучше уж буду вести свою тихую войну, используя тебя как личную тяжелую артиллерию, чем буду выполнять идиотские приказы нашего долбанного правительства! Работа частного детектива тем и хороша, что она не отвлекает от дела всей моей жизни, и я вполне могу параллельно ловить вот таких вот ублюдков! – старик ткнул пальцем в монитор.
Тайлер забрал лист с адресами.
– Ладно, не буду спорить, Билл, – сдался он. – Ты тут мозг, значит, тебе и карты в руки. Я ведь лишь исполнитель, верно?
– Так иди и исполняй! Даже если девчонка не скажет ничего вразумительного – обязательно пошарь в ее мозгах. Мало ли, что она могла увидеть, а потом промолчать! Могла даже случайно боковым зрением зацепить нечто очень важное и не придать этому вообще никакого значения! Выполняй!
Уэс тихо ругнулся и пошел к лифту, который обычно доставлял его из подвала на поверхность.
– Поторопись! – не забыл окликнуть его напоследок старик.
22
Уэсли шел по больничному коридору и считал номера палат. Остановившись у двери с табличкой "Палата интенсивной терапии Љ32", он чуточку помедлил, проверив, нет ли вокруг случайных свидетелей, и вошел внутрь.
Медсестра, находившаяся у кровати пострадавшей ночью девушки, забыла Уэса за мимолетное мгновение мысли. Она потеряла сознание и обмякла в кресле раньше, чем Уэс приблизился к девчонке.
"Элисон МакУотер", – прочитал он в лежащей на тумбочке истории болезни.
Девушка спала. Уэс ненадолго задумался и подпер дверь палаты изнутри стулом. Затем снова подошел к Элисон, сел на край больничной койки и сотворил одну телекинетическую кисть.
– Странно, что тебя положили здесь, а не в отделении психотерапии, – пробормотал Тайлер себе под нос.