— В чём? — переспросил Пожиратель. — Известно в чём: мы не будем охотиться друг за другом, будем беседовать и помогать друг другу. И всё это потому, что мы понравились друг другу.
Такое простодушное изъявление чувств и определение дружбы тронуло удильщика, и он с неожиданной симпатией взглянул на Чёрного Пожирателя.
— Ну что ж, Хизи, я принимаю твою дружбу. И хочу, чтобы никто из нас не разочаровался в ней.
— Ты хорошо сказал это, Доли. Я не умею выражаться так красиво. Но поверь, я это понимаю. Я многим предлагал свою дружбу, но все отказывались. Вероятно, я казался им чересчур безобразным и своей внешностью оскорблял их представления о дружбе. Как ты думаешь, Доли?
— Я думаю, Хизи, что они просто тебя побаивались: ведь ты способен проглотить рыбу вдвое крупнее себя.
— Ах, Доли, какой ты умный! Но неужели они не понимают, что со мной лучше дружить, чем оставаться просто незнакомыми?
— Они тебе не верят. А глаза их обманывают, когда они смотрят на тебя, и они боятся ещё больше. Но они не виноваты — такими их создала природа. А другими быть они не умеют.
— Я тебе очень благодарен, Доли. Если кто-нибудь тебя обидит, то, будь он даже вдесятеро больше тебя, ему не поздоровится. Но ты не передумаешь со мной дружить? Хотя бы из-за того, что я поедаю слишком больших рыб. Ты ведь понимаешь, что так мне удобнее добывать еду: большие рыбы меня не боятся и я могу подплывать к ним на близкое расстояние. Тебе не слишком неприятно, что я живу, обманывая других рыб своим размером?
— Нет, Хизи. Я не осуждаю тебя. И поэтому не передумаю. — И удильщик знал, что сказал правду.
— Тогда, Доли, я ненадолго покину тебя. Потому что я хочу быстрее сообщить всем, что у меня появился друг. До свидания, друг!
— До свидания, — улыбнулся Долопихтис и вдруг почувствовал, что он нашёл настоящего друга. И ему сделалось хорошо от сознания, что он кому-то нужен. «Не так уж плох этот мир, если ещё можно испытывать радость от того, что нашёл друга», — провожая взглядом уплывающего Пожирателя, решил Долопихтис.
Глава четвёртая,
в которой Долопихтис знакомится с рыбой-созвездием и решает предпринять путешествие вверх
«Всё-таки удивительно устроен мир: плывёшь, плывёшь — и всё время есть хочется, а когда хочется есть, какие уж тут идеалы! — размышлял Долопихтис, поглядывая по сторонам. Но вокруг были мрак и тишина. — Конечно, — продолжал философствовать Долопихтис, — никто тобой не интересуется, пока не пожелает съесть».
Впереди блеснул огонёк. Долопихтис стремительно бросился в сторону. Потому что Долопихтис, как настоящий светящийсязубый удильщик, проныра и разбойник, терпеть не мог встреч нос к носу с неизвестными. Куда приятней осторожно подобраться сзади и выяснить, не следует ли уносить ноги подобру-поздорову. Но если это всего-навсего какая-нибудь слабенькая рыбёшка, тогда «я не побоюсь показаться навязчивым», пробормотал Долопихтис и с удовольствием отметил, что выражается он необыкновенно изысканно и тонко.
Описав широкий полукруг, он медленно стал догонять огонёк. Когда наконец Долопихтис смог рассмотреть светящийся предмет, то был озадачен: предмет оказался странной рыбой, с печальным и задумчивым видом, но…
Долопихтис отнюдь не был уверен, что он сможет с ней справиться. Однако она не показалась ему и достаточно опасной.
В первое мгновение Долопихтис расстроился, потому что в океане каждый расстраивается, встречая что-нибудь живое, чем он не в состоянии закусить. Но тут же Долопихтис решил использовать случай и поговорить. «В конце концов, — подумал он, — в жизни редко представляется случай поговорить без риска быть съеденным», — и, подплыв к рыбе, Долопихтис учтиво произнёс:
— Простите. Я рыба-удильщик.
— Вижу, — меланхолично ответила незнакомка.
— Моё имя Доло… — В этот момент рыба повернулась к нему боком, и он замолчал, поражённый блистающей красотой её звёзд, собранных в пять дугообразных линий.
— Доло? — несколько удивлённо переспросила рыба.
— …пихтис, — почтительно подсказал удильщик. — Долопихтис.
— А я рыба-созвездие. И все мои звёзды пожалованы мне природой за то, что я никогда и никого не убиваю.
— Чем же вы питаетесь? — спросил Долопихтис, чтобы поддержать разговор. Вообще-то он догадался, чем питается новая знакомая.
В царстве вечной ночи, кто не убивает, тот вынужден быть трупоедом — подхватывать и съедать мёртвые остатки больших и маленьких животных, которые в виде дождя трупов опускаются на дно.
— Я поедаю мёртвых копепод, — с достоинством ответила рыба-созвездие.