Когда пыль улеглась, стало ясно, что большинство из упавших живы, но не могут даже поднять голову из-за летящих в них пуль. Наемники, обстреливающие овраг, не щадили ни своих, ни чужих. Пулеметчик бешено вращал рукоять как безумный шарманщик, сея смерть и хаос вокруг себя.
Кэтрин поняла, что если ничего не изменится, то враги победят. Возле пулемета стоял ящик боеприпасов, а это значит, что убийцы не успокоятся, пока не перестреляют всех.
— Ну уж нет! — Стиснув зубы, она схватила винтовку.
Она встала на одно колено, а на второе оперла руку, поддерживающую ствол. Поймать на мушку голову пулеметчика оказалось проще простого. Спокойный выдох. Палец плавно нажимает на спусковой крючок… Выстрел — и омерзительное стрекотание «гатлинга» заткнулось, захлебнувшись кровью врага.
— Молодец, Рыжая! Так их! Дай им просраться! — радостно завопил брат.
Головорезы на пригорке упали на землю и спрятались в высокой траве. Торопливо перезаряжая винтовку, Кэтрин заметила, что один из врагов ползет к пулемету. Едва он схватился за рукоять, как она метким выстрелом проделала в его голове дыру.
Еще один враг мертв, но теперь наемники поняли, откуда стреляют. Они подползли к пулемету и стали разворачивать его в сторону Кэтрин. Она прицелилась, но они уже знали, откуда ждать беды, и не высовывались из травы. Спереди «гатлинг» закрывал бронированный щит, и когда пулеметчик спрятался за ним, Кэтрин уже не сумела его достать.
— Ложись! — крикнула она брату.
Они упали на землю и едва успели укрыться за деревом, как земля вокруг буквально вскипела под градом пуль. Кэтрин в ужасе закрывала руками голову, пока ее осыпало дождем из щепок и хвои, которые шквальным огнем выбивало из сосны. Пули проносились так близко, что Кэтрин слышала, как они жужжат, и ощущала поток захваченного ими воздуха.
Плечо вдруг обожгло резкой болью. Кэтрин вскрикнула и дернулась, но усилием воли вновь заставила себя замереть, крепко прижавшись к земле.
Казалось, что обстрел продолжается бесконечно долго. Кэтрин уже успела попрощаться с жизнью, как вдруг все закончилось. Тишина оглушила ее, и какое-то время Кэтрин лежала в траве, страшась открыть глаза. Наконец, звон в ушах прекратился, и она рискнула приподняться. Выглянув из-за истерзанного пулями дерева, она увидела, как на пригорке индейцы лихо расправляются с оставшимися наемниками. Выходит, что пока враги пытались ее подстрелить, та́куя подкрались к ним, застав их врасплох.
Кэтрин села на траву и, тяжело дыша, привалилась к сосне.
— Ты как? — поинтересовался Алан, поднимаясь на колени. — Мне показалось, или тебя подстрелили?
Слава богу, он цел!
Кэтрин ощупала плечо. Из-под разорванного замшевого рукава сочилась кровь, но, к счастью, рана оказалась неглубокой.
— Пустяки, задело вскользь, — отмахнулась она.
«Нужно чем-нибудь перевязать. — Мысль мелькнула и тут же выветрилась из головы, потому что на первое место выступил главный вопрос: — Что с Брайаном?»
В овраге и на пригорке все еще продолжался бой. Уцелевшие наемники вяло отстреливались, прячась за камнями и трупами лошадей. Индейские всадники кружили вокруг, осыпая врагов пулями и стрелами. Но сколько Кэтрин не всматривалась, ни среди мертвых, ни среди живых она не видела белого жеребца.
В груди стало тесно, руки задрожали, на глаза навернулись слезы, но тут Кэтрин услышала топот копыт. Она взглянула вниз и у подножья утеса, наконец, увидела своего принца на белом коне. Впрочем, грязного окровавленного коня можно было назвать «белым» с большой натяжкой. Да и «принц», весь в пыли, ссадинах и синяках, выглядел ненамного краше.
Но это не помешало Кэтрин вскочить на ноги и с радостным визгом броситься ему навстречу.
Эпилог
В черное небо взметались пылающие искры костра. Гулкие барабаны отбивали будоражащий ритм. Та́куя праздновали победу. Мужчины танцевали в центре, а женщины, стоя полукругом лицом к ним, потрясали шестами с нанизанными на них скальпами врагов.
Среди шатров с улюлюканьем скакали мальчишки на лошадях, то и дело стреляя в воздух, и все вокруг затянуло дымом от пороха и огня.
— Хейя-ха! Хейя-ха! Хейя-хей! — слаженный хор выводил тягучую песню, и ему вторили трещотки, погремушки и бубенцы.
Кэтрин стояла рядом с миссис Смит, и в ее волосах красовались два орлиных пера — по одному за каждого застреленного врага. В руке она сжимала длинную палку с привязанным к ней белокурым скальпом магната и приплясывала в такт барабанам. Грудь переполняли гордость и ликование. Та́куя победили, а заклятый враг бесславно издох!