На ум пришли слова фрау Зильберштейн о том, что ради прибыли капиталисты пойдут на все. Если Вудвилл и правда убил геодезиста, то что помешает ему расправиться с ней и Брайаном? На кону огромные деньги — Кэтрин даже не пыталась подсчитать сколько именно. Она ничего не смыслила ни в бизнесе, ни в политике, но догадывалась, что скорей всего в деле замешаны и государственные чины. Стоит им с Брайаном засветиться, сделать один неверный шаг…
— Эй ты! — хриплый женский голос прервал ее размышления.
Кэтрин вздрогнула и, подняв голову, увидела перед собой двух девиц. Яркий макияж, голые плечи, корсеты, выставленные напоказ — сразу стало понятно, что дамы не отличаются благочестием. А судя по ядреному перегару и перекошенным позам — они еще и в стельку пьяны.
Одна их них — полноватая блондинка с грудями, выпирающими из декольте как поднявшееся тесто, повторила:
— Эй ты! Я к тебе обращаюсь!
— Чем могу помочь? — Кэтрин постаралась говорить спокойно, но ладони предательски взмокли.
— Это наш участок. Вали отсюда! — вульгарно кривляясь, прошепелявила вторая — тощая брюнетка с испитым лицом.
— Я не… — Кэтрин замялась, подбирая нужное слово. — Я не работаю, а просто жду своего знакомого.
— «Просто жду своего знакомого», — пискляво передразнила блондинка. — Ты давай, курочка, топай отсюда, а мы сами его подождем.
— И выдоим досуха. — Брюнетка гаденько захихикала, демонстрируя отсутствие переднего зуба. — И его яйца, и кошелек.
Кэтрин невольно отпрянула и уперлась спиной в забор. Черт! Еще не хватало подраться с уличными девками. Что же делать?
Но тут рука нащупала в кармане юбки дерринджер, и Кэтрин воспрянула духом: «Я убила несколько человек, так неужели я испугаюсь каких-то шалав?»
Она достала пистолет и направила его на блондинку.
— Простите, дамы, но сегодня вам придется поискать другое место, — твердо заявила она.
Шлюхи очумело переглянулись.
— Слышь, Молли, что это у нее? — спросила брюнетка.
— А я почем знаю? Похоже на пистолет.
— А по-моему, это детская игрушка.
— Эй ты! — пробасила толстуха, обращаясь к Кэтрин. — Кого ты пытаешься надуть? Это же детская игрушка!
— Из такой же игрушки застрелили президента Линкольна, — сообщила Кэтрин, неторопливо взводя курок.
— Твою мать! Валим отсюда! Эта сучка застрелила Линкольна! — завопила блондинка, и проститутки бросились наутек.
Кэтрин проводила их недоуменно-насмешливым взглядом. Повезло, что бабищи оказались такими недалекими и трусливыми — драка с ними не входила в ее планы. Она сунула дерринджер обратно в карман, перед этим плавно опустив курок, а в следующий момент услышала негромкий голос:
— Все в порядке?
Оглянувшись, она увидела за оградой Брайана. Вздох облегчения невольно вырвался из груди.
— Да так… Пообщалась с некоторыми представительницами местной фауны.
— Вечно ты, Лисичка, куда-нибудь встрянешь, — проворчал он, перебравшись через забор.
— Заметь, на этот раз я выпуталась совершенно самостоятельно, — чванливо произнесла она.
— Горжусь тобой, моя прелесть! — Он притянул ее к себе и чмокнул в лоб. — А сейчас — давай сматываться отсюда.
Убедившись, что на улице все спокойно, они двинулись в обратный путь.
— Запомни, Кэт, — по дороге сказал Брайан, — Сайлас Соул — его могила пятая слева во втором ряду, если смотреть на север. Бумаги закопаны позади могильного камня.
Кэтрин повторяла это про себя до тех пор, пока информация намертво не въелась в память.
Встречные забулдыги хоть и таращили на них глаза, от чего хотелось прибавить шагу, но, оказываясь ближе, отводили взгляд и цепляться не решались. В Денвере нельзя было носить огнестрельное оружие, поэтому кольты пришлось оставить в пансионе. Но даже так, Кэтрин чувствовала себя рядом с Брайаном в безопасности. У него на поясе висел нож, и она знала, что и с ножом, и даже с голыми руками он защитит ее не хуже, чем с револьвером.
Оказавшись в номере, Кэтрин и Брайан разделись и легли в постель. Но как бы ни утомил их сегодняшний день, стоило им дотронуться друг до друга, как страсть полыхнула, словно зажженный от спички керосин. И Кэтрин, впиваясь ногтями в мускулистую спину и замирая в сладком экстазе, благодарила небо за то, что оно послало ей такую любовь.
========== Часть 29 ==========
Когда Кэтрин проснулась, солнце уже вовсю заливало комнату ярким светом. Брайан, как обычно, поднялся раньше, и сейчас его не было в номере. Кэтрин выбралась из-под одеяла, умылась и почистила зубы. Вчерашняя беготня по городу так утомила ее, что не было сил толком расчесаться перед сном, и теперь прическа напоминала воронье гнездо. Подтащив к напольному зеркалу стул, Кэтрин уселась на него и развязала ленточку на растрепавшейся косе.
Тут скрипнула дверь, и в комнате показался Брайан с увесистой сумкой на плече. Кэтрин не успела поинтересоваться ее содержимым, как он поставил свою ношу на стол и подошел к ней.
— Можно я расчешу твои волосы? – спросил он.
Кэтрин удивленно кивнула. Брайан встал позади нее и осторожно, даже с каким-то трепетом взял в руки ее косу. Он начал ее распускать заботливо, неспешно, стараясь не дернуть ни один волосок. Наблюдая за ним в зеркало, Кэтрин видела, какой нежностью светятся его глаза.
Их взгляды встретились.
— Отец всегда расчесывал матери волосы по утрам, — чуть смущенно пояснил Брайан. – У та́куя принято, что мужья расчесывают волосы своим женам. Разве у белых не так?
Кэтрин покачала головой.
— Нет. Папа заплетал мне косички, когда я была совсем маленькой, но не припомню, чтобы отчим причесывал мою мать.
Брайан распустил косу до самого основания и теперь ласково перебирал ее волосы. Кэтрин даже сама залюбовалась, как густые медные пряди струятся между темными пальцами, золотистыми искорками переливаясь на солнце.
— Наверное все потому, что белые не стараются быть хорошими мужьями, — заметил Брайан. – Знают, что жены от них никуда не денутся, ведь, насколько я знаю, развестись довольно тяжело.
— А у индейцев разве не так?
— Нет. Если люди разлюбили друг друга, то почему они должны, скрипя зубами, жить вместе до самой смерти? За измену женщине могут отрезать нос, зато развестись ей проще простого.
— Да ну?
— Угу. Надоел муж – вышвырнула из ти́пи его пожитки, и ему ничего не остается, как уйти. Ну, или попытаться с ней помириться.
— И все?
— И все.
— Так просто?
— А почему это должно быть сложно?
— Черт… Не знаю…
Кэтрин никогда не думала об этом в таком ключе. Она, воспитанная в христианской морали, привыкла считать развод чем-то ужасным, постыдным, тем, чего всеми силами следует избегать.
Ее отцу удалось добиться развода с матерью лишь потому, что он сумел доказать супружескую неверность. Алан родился, пока тот был на войне, и по всем срокам никак не мог быть его сыном.
Церковь запрещала прелюбодейкам повторно вступать в брак, потому мать так и не вышла замуж за Джорджа. Живя с ним во грехе, она выдавала себя за его жену. Но в маленьком поселке шила в мешке не утаишь, и по намекам и обрывкам фраз становилось понятно, что местные кумушки все знают. В Новой Англии самозваную «миссис Джордж Миллер» со скандалом изгнали бы из приличного общества, но в Каспере ее терпели, так как нравы на Диком Западе все же были чуть посвободнее, чем на пуританском Востоке.
Тем временем ласковые пальцы погрузились в волосы на затылке, нежно массируя кожу. По телу пробежали мурашки, и Кэтрин откинула голову назад, невольно закрывая глаза.
— М-м-м… — промурлыкала она. – Если твой отец каждый день проделывал это с миссис Смит, бьюсь об заклад, она даже не думала о разводе.
— Никогда, — подтвердил Брайан, легонько потирая ее виски. – Они были очень счастливы, хоть временами и ссорились.