— Пф-ф… И зачем такие сложности? Просто найдите какую-нибудь мисель из своих. И при чем тут Кейтса и Берт? — Честно говоря, Лера не особо разбиралась во всех хитросплетениях местных законов и правил.
— Во-первых, я не могу сменить ипостась, пока не надену вон то замечательное колечко на ваш пальчик, и непременно у алтаря. Согласитесь, в этом облике трудновато работать с документами. Тем более я остался без доверенного секретаря, а остальные знают только ограниченный круг своих обязанностей и не вызывают желания расширить их полномочия. А во-вторых, если я выйду на арену, желая взять в жены вас, то Берт получит право претендовать на руку Кейтсы. Приданое за ней я дам такое, которое позволит им жить в достатке. Еще я предварительно поднатаскаю парня на тренировках… Он, конечно, силен, но опыта у него маловато. Его просто убьют, уж поверьте мне. Это совсем не редкость в таких схватках.
Львиный хвост с кисточкой на конце дернулся и раздраженно щелкнул по пушистому ковру с приглушенным звуком, как при ударе хлыстом.
— Значит, мое согласие дает шанс Берту. Все-таки шантаж… А куда делся мьест Рсмурс? Почему вы остались без секретаря? Он участвовал в заговоре? — У Леры мозги вскипали от обилия информации и легкой паники. Вся ситуация в целом ей совершенно не нравилась.
— Мьест Рсмурс пока сидит на цепи, к моему глубокому сожалению. — Хвост графа уже ходил ходуном, выдавая его эмоции. — Он не заговорщик, а просто влюбленный дурень. Попытался освободить из-под стражи мою бывшую невесту и ее мать. Не мог дождаться суда…
В голосе льва прозвучали рычащие ноты злости и раздражения.
— Кстати, должен вас предупредить, — граф Нейрандес опять заходил по кабинету, пытаясь успокоиться, — вы, конечно, можете отказать, но тогда проживете всю жизнь в одиночестве. И нет, это не угроза. Мой зверь будет все чаще брать верх, инстинкты — преобладать над разумом, и любой, кто рискнет сблизиться с вами, будет устранен. Скорее всего, со временем я сойду с ума, и меня всем прайдом прикончат тоже. Такое уже встречалось в хрониках, но не в нашем роду. Кейтсу как единственную наследницу принудительно выдадут замуж, и ее супруг займет мое место, став новым графом Нейрандес. Так себе перспектива. Простите, что взвалил на вас эту ношу, но зато я предельно честен, а еще точно могу обещать, что буду любить вас. Это совсем не сложно — полюбить того, кого уже признала твоя вторая сущность.
— А я? То есть мои чувства вас не интересуют! — Валерианне очень хотелось рыдать от безысходности и обиды. Не то чтобы граф был ей противен. Она помнила, что мужчина он видный и привлекательный, а его львиная сущность и вовсе была выше всяких похвал, но вот хотелось бы не так. Хотелось любви, настоящей, до мурашек. Сейчас, а не в туманной перспективе. Как у Берта и Кейтсы.
— Мисель Ковалева, вы почитайте документы. Просто вдумчиво изучите и поразмышляйте. Это все, что я могу сейчас вам посоветовать. Вас проводят. — Огромный кот громко рявкнул и, тяжело вздохнув, отвернулся.
Валерианна дрожащими руками сгребла со стола пухлую папку и, прижав ее к груди, послушно вышла из кабинета вслед за уже знакомой женщиной в форменном сером платье.
Непонятно, что за условия будут в бумагах, но пока перспективы на дальнейшую жизнь были мрачноватые.
Глава 24
В свою спальню Лера прокралась как мышка. Ей совсем не хотелось, чтобы Кейтса узнала, что она вернулась. Только расспросов подруги сейчас и не хватало для пущего счастья.
Чего она не учла, так это нюха мантикоры, а еще безмерно беспардонной призрачной бабули, которая точно желала выяснить, до чего они с Маалем договорились.
— Ну что, надеюсь, этот молокосос, называющий себя графом, вырос и научился действовать более решительно? — просочилось сквозь стену привидение старой карги. — И ты тоже тащи его к алтарю, раз уж так свезло. А то, как Луиза, поверишь в любовь неземную и останешься с пузом. Кто их знает, этих безголовых кошаков. Им бы только по весне поорать дурниной да перед дамами причиндалами потрясти. Тьфу! Без меня бы еще долго хвост жевал… Ну? Чего молчишь-то? Али не решился тетеха сиятельный?
Ох как надо было сейчас Валерианне на ком-то выместить свое раздражение и обиду, а тут вот как раз нарисовался как минимум второй по значимости, если не первый, источник ее неприятностей.
— Ах ты, грымза старая! Так это твоя дурацкая магия! — В Лодраш полетела та самая папка с договором. Конечно, никакого ущерба давно покойной древней старухе она не нанесла, только раскрылась веером, разбросав по ковру листочки документов. — Я тебе что, игрушка? Или инкубатор для твоего графа? А Кейтса? Она же тебе родня какая-никакая?