— Как ты умудрился добраться так быстро? — спросил Марк. — Ты ведь живешь в Рамат-Хащароне.
— Да, но я был здесь, в нашем иорданском секторе.
— Тогда почему ты приехал так поздно? — улыбаясь, пошутил Марк.
— Рад видеть, что ты в отличном расположении духа после красной вспышки. Могу я узнать, что произошло?
Марк вручил ему донесение. Муса прочитал его и сел рядом. Перечитал еще раз, несколько секунд смотрел на Марка, а затем стал читать в третий раз. Положив донесение на стол перед Марком, он спросил тихим голосом:
— Кто еще видел это?
— Кроме меня и Арика, никто.
— Слава Богу, — облегченно вздохнул Муса. — Пусть все это так и останется между нами.
— О чем ты говоришь? — запаниковал Марк. — Скоро зал наполнится спешно вызванными людьми, а ты хочешь, чтобы я сохранил это донесение в тайне. Что я им скажу? Извините, вышла ошибочка? Расходитесь по домам и забудьте обо всем этом?
— Успокойся. Я имею в виду другое, — сказал Муса, стараясь сохранять хладнокровие. — Я хочу, чтобы ты сообщил им все, кроме личности агента.
— А как насчет Амоса? Как я могу сохранить это в тайне от начальника отдела тайных операций?
— Ты меня будто не слушаешь, — сказал Муса, теряя терпение. Его густые брови сдвинулись в одну гневную линию. — Насрать я хотел на Амоса. Понимаешь меня? Это приказ. — Он посмотрел на часы. Его голос опять зазвучал спокойно: — Вызови Арика и вели ему помалкивать. И пусть он перепечатает донесение, опустив фамилию агента.
Марк немедленно вызвал Арика по внутреннему телефону. Спорить с Мусой не было смысла. Когда Арик вошел, Марк поднял отпечатанное донесение.
— Ты не должен обсуждать это ни с кем, кроме меня и Мусы. Ясно?
— Да.
— А теперь вали обратно в шифровальный кабинет и заново отпечатай последнее донесение, опустив фамилию агента.
— Я не могу изменять донесения. Это против правил, — возразил Арик. — Это не наше сообщение. Ты мне всегда говоришь, что…
— Выполняй, что приказано, — оборвал его Марк. — У нас нет времени на формальности. Я потом займусь этим делом. А ты просто выполняй приказ. Вперед!
— Ладно, ладно, — сказал Арик, покидая комнату.
— А теперь, — сказал Муса, кивая головой на экран, — я хочу посмотреть досье агента. Скажи мне, кто его завербовал.
Марк включил компьютер, набрал свой кодовый номер и, нажав несколько клавиш, сказал:
— Натан. Натан Стоун.
Нажав еще несколько клавиш, Марк повернулся к Мусе, озадаченный.
— Этот поганый компьютер не хочет сказать, где сейчас Натан.
— Это потому, — саркастически улыбнулся Муса, — что он работает в отделе Аль, а этот отдел строго засекречен, даже от тебя.
Марк откинулся на спинку кресла. Он знал отдел Аль, который осуществлял операции в таких придирчивых странах, как США, где к ошибкам не было ни малейшего снисхождения их не прощали. Там работают некоторые высшие офицеры разведки, и этот отдел находится в непосредственном подчинении у самого директора.
— Выключи этот блядский компьютер, — приказал Муса. — Я займусь этим делом потом. А пока надо провести совещание. Договорились?
Марк кивнул.
Глава 4
Совещание вот-вот должно было начаться. Марк, он все еще сидел во главе стола, поглядывал на экран компьютера слева. Справа от него был Амос, высокий, бледный, беспокойный человек за сорок, в очках с золотой оправой. Амос заместитель директора по оперативной работе. В его подчинении разведывательные отделы в израильских посольствах по всему миру, где работают тридцать пять катса, или офицеров разведки: они занимаются вербовкой агентов главным образом в Европе и преимущественно арабов, которые должны поставлять информацию из арабских стран, куда самим израильтянам доступ ограничен. Эти разведотделы управляются, в зависимости от географического расположения, соответствующими секторами штаб-квартиры Моссад, так что Амос возглавляет самый большой и, по всей вероятности, самый важный отдел Моссад. И все же Амос пользуется меньшим влиянием, чем Муса.
На противоположном конце стола сидел здоровенный человек с бычьей шеей, ночной дежурный из отдела планирования, который все называли между собой «отделом обеспечения», ибо «обеспеченцы» участвовали в решении всех проблем, связанных с операциями, и могли в любое время раздобыть все что угодно начиная от денег и кончая транспортными самолетами. Как правило, они удовлетворяли все требования и присутствовали на всех экстренных совещаниях, зная, что могут понадобиться. В ожидании, когда начнется совещание, Муса сидел со скучающим видом рядом с Амосом. Он занимался тем, что разрезал лист бумаги на маленькие квадратики, надеясь спровоцировать на какое-нибудь глупое замечание дежурного психиатра, его соседа по столу.
— Пожалуйста, зачитайте сообщение, — недовольно пробурчал Амос, раздавив кончик своей сигареты о пепельницу и тут же потянувшись за другой. Увидев, что его пачка пуста, он взял сигареты Марка, вытащил одну и бросил пачку обратно на стол. Прошло менее двадцати минут с начала созыва совещания, но конференцзал был уже наполнен густым дымом. Марк повернулся к Мусе.
— Мы прождали достаточно долго. Я предлагаю начать, не дожидаясь остальных, а затем введем их в курс дела.
Муса кивнул.
— Полученная нами радиограмма была тщательно проверена, — сухим, механическим голосом начал Марк, глядя на отпечатанное сообщение. — Она была принята без каких-либо помех, совершенно ясна и не вызывает сомнений в своей подлинности. А теперь…
Обычно бледное лицо Амоса покраснело.
— Марк, — перебил он, ты не на школьном собрании. — Его голос звучал резко и рассерженно. — Отбрось этот лишний треп и переходи к сути. Я не сомневаюсь, что ты произвел всю надлежащую проверку. Поэтому, повторяю, переходи к сути. Уже поздно.
Марк посмотрел на Амоса с явной антипатией. Прежде чем он успел ответить, вошел Арик, неся на подносе чашки с дымящимся кофе.
— Привет всем от отдела связи, — сказал он, улыбаясь, поставил чашки на стол и тут же удалился. Пока все разбирали чашки с кофе, Марк нагнулся и стал читать. Прочитав фразу: «В операциях будет принимать участие бывший восточногерманский офицер Штази (имеющий своего „крота“ в Моссад)», он хотел было перейти к следующему, пятому пункту, но тут поднялся сильный шум, все разом заговорили.
— Тихо! — прокричал Муса. — Тихо, я говорю! Какого дьявола вы все так расшумелись? Дайте закончить чтение.
— Ты сказал «крот»? — спросил Амос, морща свой красноватый лоб; его очки сползли на кончик носа, и он смотрел на Марка поверх них.
— Я только читаю радиограмму, — спокойно ответил Марк и продолжал чтение. Дочитав до конца, он бросил сообщение на стол перед Амосом, как бы предлагая: «На, прочитай сам».
Амос встал, изумленно воздев руки.
— Это все? Больше ничего?
Марк с нарочито простодушным видом ответил:
— Именно так.
— И кто этот «крот», Марк? Кто этот проклятый «крот»?
— Такой информацией я пока не располагаю, — ответил Марк.
Амос набросился на него, как почуявшая кровь акула.
— Когда вы созывали это совещание, вы объявили красную вспышку для плавника. Верно? — Его лицо искривила сардоническая усмешка.
Марк кивнул.
— Поправь меня, если я ошибаюсь, — продолжал Амос, — но красная вспышка объявляется в тех случаях, когда поступает информация о непосредственной угрозе террористического нападения. — Он пыхнул сигаретой. — А «плавник» означает, что агент был завербован нашим отделом римского посольства, в подчинении которого он и продолжает находиться, — сказал он, свирепо сверкая глазами на Марка, и ударил рукой по столу с такой силой, что чашки подпрыгнули. — А это в моей юрисдикции. — Он сделал глубокий вдох и понизил голос до свистящего шепота: — Пожалуйста, повтори то, что ты сказал о невозможности назвать имя агента, — медленно произнес он, не отводя глаз от Марка.