— Дядя, слыхал? Джетти Типу Султана вызвал на бой самого Венкатрамана из Танджавура!
Бхат мигом позабыл про рисунок:
— Нет, не слыхал. Неужто вызвал?
— Ага! На смертный бой. С кинжалами!
— А Венкатраман что?
— Принял вызов.
— Ну и ну! — качал пестрым тюрбаном бхат. — Сроду не было такого, чтобы насмерть бились джетти. А про слоновьи бои не слыхать?
— Нет. Зато будут стравливать баранов, верблюдов и тигров. Перед Саршам Махалом ладят арену. Сети навешивают и песок возят. В стойлах — слоны и буйволы. Под рогожами — клетки со зверями...
— Ай, Хасан! Захватить бы хорошее местечко у арены, а то ничего и не увидишь...
На следующий день охочий до зрелищ бхат растолкал Хасана чуть свет. Наспех поев, они натянули новые рубахи и вышли на улицу. А народ уже густо облепил стены. Некоторые явились сюда чуть ли не с вечера. Всякому хотелось увидеть редкое зрелище.
— Беднягам сипаям было не до сна, — толковал бхат. — Пока оденешься, пока приберешься. А соварам и того больше — коня выкупай, сбрую почини, саблю наточи. Пойдешь служить и ты, Хасан. Род наш испокон веков добывал себе хлеб кровавым потом у государей Декана.
— Приехал бы джукдар Хамид...
— Жив, так приедет.
— Попрошусь к нему в джук! — твердо сказал Хасан. — Хватит мне сидеть у тебя на шее.
— Что ж, просись, — согласился бхат. А сам подумал: «Сидеть у меня на шее! Глупый ты, Хасан! Разве бедняк обеднеет от того, что птенец склюет у него на дворе несколько зерен...»
Из городских ворот, словно золотой клубок, выкатился сам киладар Асуд Хан со свитой. Асуд Хан был сильно озабочен. Он остался в городе самым старшим начальником — Саэд Мухаммад еще вчера уехал встречать Типу Султана. Повернув коня, киладар критически осмотрел унизанные народом ворота и стены крепости, минареты Великой мечети. На минаретах сидели сторожа, которые должны были дать знать о появлении Типу караульным на воротах, а те — Асуд Хану.
— Эй! Видно уже? — гаркнул Асуд Хан.
— Пока нет! — ответили с ворот.
Киладар пустил коня галопом вдоль рядов сипаев столичного гарнизона. Останавливаясь, он нещадно ругался. Нельзя ему осрамиться перед Типу. Затем он подъехал к стене.
— Эй, пушкари! Готовы?
— Готовы!
— Гляди у меня! Если что не так будет — головы поснимаю!
Пушкари на стене засуетились. В который раз они проверяли пушки, возились у бочек с порохом и водой. Над стеной вились струйки сизого дыма от трутов, мелькали банники. С киладаром шутки плохи!
В окнах-прорезях наккар-хане мелькали озабоченные лица. Разведя под жаровнями огонь, барабанщики осторожно подсушивали наккары, устанавливали их на подставки и пробовали палочками.
А солнце поднималось все выше, и все нарастало нетерпение зрителей.
Наконец, с минаретов раздались крики:
— Едет! Едет!
И тотчас же, заставив всех вздрогнуть, раскатисто бухнула сигнальная пушка. По рядам сипаев словно прошла волна. У Бангалурских ворот по высокой мачте медленно полезло вверх государственное знамя Майсура и тяжело захлопало на ветру.
Подошли первые мокабы, и толпа разразилась громкими приветственными криками. На красиво убранных и вычищенных конях через живой коридор, образованный сипаями, подбоченясь, ехали совары. Длинной вереницей вливались они через ворота в город. Умиленный бхат вытирал глаза:
— Что за красота! Что за пышность! Ишь, как разодеты совары! Ангрезы от них плакали. И не знали из-за них покоя обозники маратхов и брадобрея-низама. А верблюжатники! А слоны!..
Под стенами уже шла верблюжья кавалерия. На ногах и уздечках у верблюдов — бубенчики и большие красные кисти. На крупах — алые попоны. В руках у всадников — длинные пики. За верблюдами прошло несколько десятков слонов с разрисованными хоботами, в богатой сбруе с гремящими бляхами.
Однако Хасан едва глядел на верблюдов и слонов, на отряд негров-сипаев в шапках с черными и красными страусовыми перьями. Ждал он, что опять пойдет кавалерия, а тут явилась пехота! Усачи-сипаи шагали бодро, с песнями. В крепости ждали их добротные казармы и заслуженный отдых.
— Значит, нечего ждать джукдара Хамида! — разочарованно сказал он бхату. — Пойди найди его теперь.
— Обожди, Хасан. Будут еще совары. Гляди-ка! Ведут коней. Значит, близко сам Типу.