– О, в этом я нисколько не сомневаюсь, – сказал Полани, – но мне кажется, что все это несколько преувеличено. Имейте в виду, что синьора Кастальди уже десять лет находится в моем доме и что ее воспитанием моих дочерей, а также и ее заботами о них я очень доволен. Конечно, и у нее найдутся недостатки, но совершенства на свете нет, и я отнюдь не сомневаюсь в ее верности и преданности нашему семейству. Разумеется, она была не совсем права, что позволила тогда моим дочерям оставаться у знакомых дольше обыкновенного, но сделала она это по доброте сердечной, видя, что молодые девушки так веселятся; а если она не кричала, когда на них напали, то это доказывает только, что не все женщины ведут себя одинаково в случаях опасности. Тем не менее, Фрэнсис, я от души благодарю вас за все, что вы мне передали, и хотя остаюсь при своем мнении, но все-таки приму к сведению то, что вы сказали.
Вечером, когда Фрэнсис в своей гондоле направлялся по обыкновению ко дворцу Полани, его нагнала гондола, в которой сидел Маттео. Поравнявшись с лодкой Фрэнсиса, Маттео быстрым прыжком вскочил в его гондолу. Он казался таким взволнованным, что Фрэнсис поспешил спросить его:
– Что с тобой, Маттео, что случилось?
– Ужасная беда, Фрэнсис, Мария и Джулия исчезли!
– Как исчезли! – повторил потрясенный этой новостью Фрэнсис.
– Отец их был сейчас у нас; он чуть с ума не сошел от горя и гнева. Ты знаешь ведь, что они уехали сегодня утром на целый день к Пизани.
– Знаю, знаю; ну и… Говори же скорее!..
– Ну вот, неизвестно почему, но Полани, против своего обыкновения, вздумал сам поехать за ними, чтобы привезти их домой, и когда приехал к Пизани, то ему сказали, что дочери его уже часа два тому назад уехали оттуда. Ты был прав, Фрэнсис, тут, конечно, замешана Кастальди! Она поехала с девушками утром к Пизани, оставила их там и должна была в шесть часов вечера приехать за ними в гондоле. Вместо этого она приехала за ними уже в три часа, сказав, что с их отцом случилось несчастье, что будто бы он упал со ступенек моста, сломал себе ногу и послал за дочерями.
Понятно, они поспешили уехать. Полани уже допросил слуг, которые помогали девушкам садиться в гондолу. Они сказали, что это была чья-то чужая гондола, очевидно, наемная, с наглухо закрытой каютой. Увидев чужую гондолу, девушки были очень удивлены, и Мария даже сказала:
– Да это вовсе не наша гондола!
Но Кастальди возразила на это:
– Нет, нет, не наша; обе наши гондолы были посланы за лекарем, а так как ваш отец хотел, чтобы я привезла вас скорее, то я наняла первую попавшуюся гондолу. Скорее, скорее садитесь, мои милые, отец с нетерпением ждет вас.
Они поспешили сесть, и гондола быстро исчезла из виду. Вот все, что мне известно; кроме того, я узнал, что все, что говорила Кастальди, оказалось ложью, что их отец вовсе и не думал посылать ее за ними и что девушки до сих пор не вернулись домой.
Глава V. Поиски
– Это ужасно, Маттео! – вскричал Фрэнсис, когда его друг окончил свой рассказ. – Что же теперь делать?
– Вот в этом-то весь вопрос, – отвечал Маттео, – что теперь делать? Отец моих кузин уже был в городском управлении, чтобы объявить о случившемся и просить помощи для поисков пропавших девушек. Он хочет, кроме того, вывесить объявления с обещанием выдать тысячу дукатов в награду лицу, которое доставит ему какие-либо сведения, могущие служить к обнаружению следов его дочерей; этого будет достаточно, чтобы заставить всех здешних гондольеров взяться за дело; невозможно предположить, чтобы никто не заметил закрытой гондолы, тем более что в это время года гондолы почти все без верхов. Досадно, что приходится сидеть сложа руки, когда хотелось бы сейчас же броситься на поиски.
– Отправь свою гондолу домой, Маттео. Мы же с тобой подъедем на моей гондоле к лагунам и дорогой переговорим обо всем. Подумать только, что не далее как вчера вечером мы так весело болтали с твоими кузинами и что сегодня они находятся во власти этого негодяя Мочениго, который, наверное, играет в этом деле главную роль. А кстати, – прервал Фрэнсис самого себя, – не знаешь ли ты, где он теперь живет?
– Я слыхал неделю тому назад, что он был в Ботонде, близ Чиоггии, но где он в настоящую минуту – не знаю.
– Мне кажется, следовало бы узнать, где он находится, и проследить за ним. Возможно, впрочем, что он примет меры предосторожности и в течение некоторого времени не будет навещать пленниц, предполагая, что подозрение в их похищении падет, конечно, на него и что за ним будут следить.
– По всей вероятности, Полани уже подумал об этом и примет свои меры; в этом случае он встретит поддержку всех влиятельных лиц в Венеции, за исключением семейства Мочениго и их друзей. Похищение молодых девушек среди бела дня должно считать за обиду, нанесенную каждой семье в Венеции; всякий невольно подумает, что то же самое может угрожать и его сестрам или дочерям.