ЭЛИС. Конечно, нет, Элинор. если крепко связать твои руки. (Выходит).
ГЕНРИ. Она прелесть, не правда ли?
ЭЛИНОР. Да, прелестна.
ГЕНРИ. Мог бы я каким-либо другим выбором досадить тебе больше?
ЭЛИНОР. Нет, конечно. (Подходит к веткам остролиста). Давай закончим рождественское убранство.
ГЕНРИ. Время тебя не меняет, разве что чуть больше стало морщин.
ЭЛИНОР. Даже и их нет. Я родила шестерых дочерей, пятерых сыновей и выдержала тридцать один год замужества с тобой. И я еще жива, сама не знаю, как это возможно. (Берет три ветки остролиста).
ГЕНРИ. Временами я скучал по тебе.
ЭЛИНОР (дает ГЕНРИ две ветки). И часто?
ГЕНРИ. Не веришь?
ЭЛИНОР (треплет его волосы). Ах ты, мой кудрявый барашек. Итак, малютке Джонни достается корона?
ГЕНРИ. Об этом ходят слухи, но я не верю.
ЭЛИНОР. Потерять Элис тяжело, так как ты действительно любишь ее.
ГЕНРИ. Это последняя привязанность старика, вот и все. Тебе не очень тяжело живется в твоем замке?
ЭЛИНОР (кладет ветку на колонну). Сначала было трудно, но и это уже в прошлом. Полагаю, что я уже достаточно посмотрела на мир. У меня есть и камеристки, и слуги, и даже несколько придворных. Меня это теперь удовлетворяет. (Берег ветви из рук ГЕНРИ и кладет на колонну).
ГЕНРИ. Я никогда тебя не освобожу. Слишком много войн ты вела против меня.
ЭЛИНОР. И я ведь чуть было не выиграла последнюю. (Берет у него ветвь остролиста и кладет на колонну). И все же с меня достаточно, если меня будут выпускать на Рождество и время от времени вывозить на государственные приемы. Ведь я действительно скучаю по тебе. Тебе все еще нужен этот Вексэн, Генри?
ГЕНРИ. К чему ты спрашиваешь?
ЭЛИНОР. Моя стратегия десятилетней давности. (Берет и кладет последнюю ветвь остролиста на колонну).
ГЕНРИ. Вексэн сейчас важен как никогда. Мои войска стоят там на расстоянии одного дня от Парижа — один бросок в двадцать миль. Я должен удержать эту провинцию.
ЭЛИНОР (поправляя ветви). Вот, пожалуй, и все, что может выдержать убранство этого зала. Я умираю от голода. Пойдем обедать.
ГЕНРИ (подавая руку). Плечом к плечу.
ЭЛИНОР (улыбаясь, принимает его руку). И рука об руку. Ты все еще удивительный мужчина, Генри.
ГЕНРИ. А ты моя госпожа.
Они двигаются к двери.
ЭЛИНОР (останавливаясь). Генри, дорогой, если Элис не выйдет за Ричарда, я позабочусь о том, чтобы ты лишился Вексэна.
ГЕНРИ. Ну, знаешь! Такого я никогда не ожидал от тебя!
ЭЛИНОР. Я могу это сделать.
ГЕНРИ. Ты можешь попытаться.
ЭЛИНОР. Мой Ричард будет новым королем, а не твой Джон. Я знаю тебя, Генри, я знаю все твои уловки. Но за каждым поворотом ты будешь натыкаться на меня.
ГЕНРИ. Тебя действительно так волнует вопрос о том, кто будет королем?
ЭЛИНОР. Меня это волнует только потому, что это так волнует тебя.
ГЕНРИ. Я могу тебя удивить, Элинор. Все эти годы я сражался, торговался так, как если бы я вообще жил только ради того, что случится после моей смерти. Сейчас у меня есть кое-что другое, ради чего стоит жить. Я ненароком набрел на возможность мирной жизни.
ЭЛИНОР. В канун Рождества?
ГЕНРИ. После смерти Людовика и пока Филипп подрастал, драться за Францию было не с кем. В период этого затишья я обнаружил, сколь полезно издать новый закон или установить более справедливые налоги, или творить суд, решая, кому из двоих крестьян принадлежит корова. Ну, вот, сейчас французский мальчик уже вырос, а мне опротивела война.
ЭЛИНОР. Вернись к своей проблеме, Генри. Скажи, что хочешь от меня, «чтобы я предана тебе была, иль предала тебя, иль сдалась тебе на милость»?
ГЕНРИ. Дай мне немного покоя.
ЭЛИНОР. Немного? Почему так скромно? А как насчет вечного покоя? А ты знаешь, в этом что-то есть.
ГЕНРИ. Если ты пойдешь против меля, я буду крушить тебя любыми средствами.
ЭЛИНОР. Конечно, я не сомневаюсь.
ГЕНРИ (подает ей руку). Нас там ждет сотня придворных, которым мы должны явиться как любящая пара.