Левантевски поглядел на нее с упреком во взгляде и со вздохом отобрал пузырек. Затем неожиданно нежно, будто любящий отец над младенцем, выдохнул на пробочку, которая тут же испарилась и заколыхалась над флаконом серебристым облачком.
— Но не больше пяти капель, — строго велел он, — и вообще — я лучше сам.
— Что значит — сам? — Обиделась Лиза. — Вообще-то я пытаюсь вылечить этого несчастного.
— Знаю я как ты лечишь, — как-то иронично усмехнулся Левантевски и склонился над ротобородым, — насмотрелся уже … хотя сегодня меня преследует неотвязное чувство, что моим напарником стал совершенно другой человек. — Очень тихим голосом закончил он фразу. Лиза промолчала.
— А теперь идите и хорошенечко прополощите рот, — строгим голосом приказал фельдшер пациенту и тот покорно поплелся куда-то в глубь дома, — ты ничего мне не хочешь объяснить?
— Кто бы мне объяснил, — невнятно буркнула Лиза, — что-то здесь еще от нас требуется?
— Ага, — кивнул Левантевски и глаза его заискрились веселым ехидством, — прочитай этому юному инкубу лекцию о том, что можно кушать, а чего — нет. У тебя это отлично получается.
— Да я целый ящик граппилки на этом пари выиграл! — Обиженно проревел откуда-то упомянутый инкуб и его воодушевленно поддержали воплями дружки. — Думаете, я не знал, да? Все я знал! Но граппилка мне нужна, просто до зарезу нужна — скоро будет вечеринка в честь …
— Ой, все, Левантевски, пошли отсюда, — вздохнула Лиза, пытаясь понять какая из многочисленных дверей выведет их на улицу, — кстати, нам что-то нужно узнавать от пациентов для заполнения карт?
— Каких еще карт? — С подозрением спросил ее фельдшер и уверенно повлек Лизу за собой.
— Ну как каких … обычных таких, которые мы всегда заполняем, — негромко бормотала она, все больше и больше убеждаясь, что попала в какое-то странное место, где все не так. И даже самая обычная, привычная ей работа делается вывернутым и непонятным способом. Фельдшер молча протолкал ее по кривоватому полутемному коридорчику, выпихнул на улицу и неожиданно остановился, встав лицом к лицу:
— Знаешь, Альзиенна, я все больше прихожу к выводу, что ты чего-то натворила, — со значением проговорил он, — меня одно только интересует — кто будет за это отвечать перед твоим отцом. Если я, то хотя бы подмигни, может еще успею куда-нибудь сбежать да пересидеть там. А? Ну хоть намекни. Что ты натворила на этот раз? Настойка? Артефакт? Незарегистрированная ведьма? Запрещенная магия?
Он наступал и Лиза невольно отшатнулась.
— Да что ты пристал ко мне? — Наконец вспылила врач. — Пошли уже, вдруг нас там опять работа ждет?
Не дожидаясь ответа, она резко развернулась в сторону кареты, которая подмигивала ярко-оранжевыми поясками. Левантевски покачал головой.
— Да уж, действительно, а вдруг там работа, — прошептал он, о чем-то усиленно думая, — обычно ты говоришь эту фразу с каким-то другим смыслом, надеясь ее избежать. Что же с тобой такое, Альзи?
Глава 6
Кабинет Рифанта был полон света и бесконечных папок с допросами, актами, исследованиями, экспертизами и прочей бюрократической полезностью, которые он принимал под расписку у Фелиссандра. Покончив с этим, Рифант развалился в кресле и пристально поглядел на угрюмого товарища.
— Фелис, думаешь, я еще раньше не понял, что ты где-то потерял свой артефакт? — Ухмыльнулся Рифант. — Я-таки не просто так старший королевский следователь. Стоит мне войти в комнату, как ты начинаешь кутаться, а это, согласись, довольно странно для феникса, который являет свою силу в виде огня и пропитан ею изнутри. У тебя постоянно выбросы энергии — это два. Ты не в силах справиться с ними — это три. Хочешь ты этого или нет, но мне придется отвезти тебя к отцу. Извини, брат, но безопасность превыше всего. А уж какая ты сейчас опасность — драконы просто рыдают в дальнем углу от зависти!
— Но никто же не знает! — Медленно, тяжело роняя каждое слово выговорил Фелиссандр, пристроившись на краешке кресла. Весь его вид говорил об усталости и отчаянии. — Может … ну я же справляюсь пока? Хорошо, буду каждый день ездить в храм, сливаться там. Могу даже два раза в день — до работы и после. Но только не отстраняй меня хотя бы от расследования в замке! Для меня это дело — вопрос принципа, чести, если хочешь. Я должен выяснить кто угрожает королевской семье и вообще, стоит ли это дело расследования. Давай я хоть разберусь для начала насколько все серьезно. Если вся эта ерунда с теневиками чья-то шутка — хорошо, я согласен на отпуск. А там и с артефактом своим разберусь. Ну что тебе — сложно что ли, Риф?