И всё же может эта сохраняющаяся тенденция роста интереса к левым идеям способствовать каким-то положительным сдвигам? Может как-то повлияет на властные структуры? Или это может через какое-то время повлиять на развитие левого движения?
По логике, это должно когда-то породить аутентичное левое движение, количество перейдёт в качество. А властные структуры и сейчас реагируют, пытаясь перехватить инициативу. Когда под флагом «Справедливой России» бегают люди, утверждающие, что они поклонники Че Гевары, как это можно назвать? Только не говорите, что «использование раскрученного брэнда Че». Почему не использовать другой?
Например?
Кого угодно. Хоть Минина и Пожарского.
В качестве примера использования левой символики и риторики вы привели «Справедливую Россию». Однако в эту партию кроме каких-то одиозных личностей, сегодня приходят реальные активисты социальных движений — левых, профсоюзных, протестных. Они увидели в «Справедливой России» возможную альтернативу «Единой России», инструмент для решения конкретных региональных проблем.
«Справедливая Россия» и задумывалась как «левая рука власти». У неё две цели. Ослабить позиции КПРФ, с которой надо постоянно договариваться в каждом конкретном случае, потому что это — не проект Кремля. В то время как со «Справедливой Россией» договариваться не надо. С другой стороны, власть создаёт иллюзию существования многопартийной системы. И оттягивает на себя таким образом население, в том числе часть политически неграмотной молодёжи, которая в иной ситуации ушла бы в серьёзную оппозицию. Тех, кто глуп и не понимает, что уличные акции в современной России ничего не меняют. Тех, кто хочет бегать по улицам, махать флагами, полагая, что эта деятельность и есть «настоящая борьба».
Я понимаю, о чём вы говорите. Однако именно в эти дни в «Справедливую Россию» идут не только отдельные активисты социальных движений, лидеры мнений, но и организации целиком: различные жилищные комитеты, противники точечных застроек — все они начинают сотрудничать с этой партией.
Все эти жилищные комитеты и обманутые дольщики — это группы сугубо реформистские, их цель — решение частных вопросов. Эти вопросы при капитализме в принципе решаемы. Просто в условиях российского путинского произвола, в том числе и произвола предпринимателей, эти вопросы не решаются, потому что это покушение на сверхприбыли. И как только вопросы будут решены, эти организации перестанут быть протестными.
Можно вспомнить в связи с этим митинг обманутых дольщиков на Горбатом мосту. Они проводили там митинг-пикет с переходом в палаточный лагерь. И тут вдруг все наши левые активисты по всем рассылкам начали посылать письма «Срочно все на Горбатый мост! Поддержим!». А что поддержим? Люди там написали письмо Путину: «Горячо любимый, обожаемый, наш многоуважаемый президент, мы от вас без ума, помогите нам!». Что же они к левым активистам не обратились? А те сами к ним побежали.
На деле это было выступление мелких собственников, мелких буржуа, которых крупный капитал «кинул». Достаточно распространённая коллизия между мелким и крупным капиталом. И они лишь хотят вернуть свой статус мелкого буржуа и собственника. После чего они вас с вашими левыми идеями пошлют куда подальше. Зачем вы им нужны? У них конкретный частнособственнический интерес. И они это не скрывали. И нужно быть последними идиотами, чтобы в это лезть, считая, что этих людей можно каким-то образом разагитировать.
У нас сегодня мало кто знает, что у разгромленного Сталиным Коминтерна была дочерняя структура — Интернационал квартиронанимателей. Он боролся за права квартиросъёмщиков, за то, чтобы существовала законодательно ограниченная верхняя планка квартплаты, за то, чтобы квартиросъёмщиков не могли выбросить на улицу, за соблюдение квартирными хозяевами санитарно-гигиенических норм, за развитие коммунального и кооперативного жилищного строительства. Кое-где, между прочим — в Чехословакии, в Данциге, который тогда был «вольным городом», — этот Интернационал добился выдающихся успехов. В его действиях был чётко виден классовый подход. Не то что сейчас.
То есть теперь население должно, грубо говоря, наесться этим капитализмом. И только после того, как у большинства произойдёт осознание, что пришло новое общество с иными отношениями — социальными и экономическими — можно будет приступать к мобилизации населения?
Во-первых, осознание социальных процессов всегда запаздывает по сравнению с самими процессами. Во-вторых, правящие слои всегда объединяются раньше и лучше, чем угнетаемые. Объединения промышленников, например, возникли раньше, чем возникли профсоюзы. Для того чтобы начались коренные изменения, должно вырасти следующее поколение. Не просто существующее должно осознать, что всё, ничего другого не будет — как мы жили внизу общества, так мы там и останемся. Должно вырасти поколение, которое скажет своим родителям: «Вы прожили жизнь в дерьме и так там и останетесь, а мы так не хотим!». Всё это требует времени. Это будут совсем другие люди. С другим социальным опытом. А точнее — те, кто не имеет социального опыта, но и не хочет перенимать социальный опыт родителей и старших братьев.