«Как показывает пример Туниса и Египта, сумев изгнать из власти её наиболее одиозные фигуры и низвергнув символы угнетения, уличные движения быстро распадаются, «расходятся по домам», не добившись смещения правящего режима, и тем более не добившись его замены более-менее последовательной народной властью с внятно изложенной прогрессивной программой. У этих движений нет стратегии, нет жёсткой организации и руководства, необходимых, чтобы спланировать и утвердить новый общественно-политический порядок, как это, например, сделали российские большевики в 1917 году. Поэтому, результаты их протестной деятельности были неполными и частичными. А сами их действия быстро утратили наступательный характер. Египетские военные, воспитанники старого режима, притворяясь союзниками вышедших на миллионные демонстрации молодых людей, сумели взять из их рук власть и отстоять государство-рантье — сохранив его ущербную экономическую структуру и свои связи с империалистическими покровителями», — пишет Мишель Ямин11, ливанский активист, который не состоит ни в одной из политических партий. Этот вывод очевиден для тех, кто видит, как буксует сейчас арабский революционный протест в отсутствии политического субъекта, который мог бы дать ему программу перестройки общества и направить борьбу на решение этой задачи.
Родовые слабости «внеорганизационных» протестов всё больше бросаются в глаза. Многие их участники оказались неготовыми к реальной политической борьбе. Сам лозунг борьбы за власть нередко вызывает неприятие и опаску — равно как и сопутствующие ей понятия, такие как «политика» или «партия». Между тем, сам бесплодный опыт «аполитичного протеста» свидетельствует — только политическая борьба даёт шанс на практическую реализацию требований стихийных выступлений «разгневанных», открывая возможность для реального изменения общества. Надежды на то, что капитализм добровольно сойдёт с исторической сцены, по существу, являются новым изданием старых социал-демократических надежд реформировать рыночное общество, которые потерпели крах с наступлением эры неолиберализма. Пора понять: они никогда не уйдут сами и никогда не дадут нам шанс на постепенную трансформацию общества. Скорее они похоронят его под обломками своей рушащейся и обречённой системы.
«Разгневанные» не приемлют понятие политического класса (как правых, так и левых) как коррумпированное и контролируемое жаждой власти, но при этом их манифест всё же содержит серию требований, адресованных… Кому? Отнюдь не самим людям. «Разгневанные» (пока) не говорят людям о том, что никто вместо них не удовлетворит их требования; не говорят, что люди сами должны стать теми переменами, которые они желают видеть. И в этом заключается фатальная слабость нынешних протестов: они выражают подлинный гнев, который сам по себе не способен преобразоваться в позитивную программу социополитических перемен… Даже в Греции протестное движение демонстрирует ограниченные возможности самоорганизации. Протестующие здесь — сторонники эгалитарной свободы без какого-либо регулирующего её органа… Когда протестующие стали дискутировать о том, что делать дальше, как выйти за рамки обычного протеста, большинство пришло к выводу о том, что им не нужна новая партия; что им не следует пытаться напрямую захватить государственную власть, а целью движения является оказание давления на политические партии. Очевидно, что этого недостаточно для реорганизации социальной жизни. Для того чтобы совершить подобную реорганизацию, необходим мощный орган, способный быстро принимать решения и проводить их в жизнь со всей необходимой суровостью», — откровенно указывает на суть этой проблемы Славой Жижек12.
Это желание «революции без революции» (фраза, брошенная Робеспьером в полемике с жирондистами) выказывает инфантильность значительной части нынешних левых. Видя своим идеалом новое бесклассовое коммунистическое общество, они вместе с тем отрицают реальные механизмы борьбы за его осуществление через крушение классового господства буржуазии. Мечтая о другом мире, они не готовы к реальной, прозаической борьбе за то, чтобы воплотить эти мечты в жизнь в объективных условиях текущего момента с его неизбежными тактическими противоречиями. Реальная политика, которая всегда ломает идеальные схемы революции, вызывает у многих неприятие или страх. И потому многие из этих людей попросту играют в левый активизм, имитируя борьбу движений и профсоюзов, но, по большому счёту, не пытаются всерьёз посягнуть на господство социальных элит.
Современный опыт показывает, что «автономное», стихийное действие не может заменить организационные и политические формы борьбы. Уличные столкновения с полицией эффектно смотрятся на фотоснимках новостных агентств. Однако пока что они не представляют серьёзной угрозы для буржуазного государства. «Кризис не будет преодолён в качественном плане до тех пор, пока левые не осознают себя силой, обязанной вести практическую борьбу за власть. Со всеми вытекающими отсюда последствиями, включая моральную ответственность за свои слова и поступки, включая ответственность перед историей», — говорит в интервью Борис Кагарлицкий13.
Действительно, вопрос о перспективах движения «разгневанных» заключается именно в том, сможет ли оно стать силой, готовой к тому, чтобы последовательно, решительно бороться за власть, оспорив безраздельное классовое господство буржуазии. Станет ли оно силой, которой по-настоящему испугаются хозяева нашей жизни, так как больше не смогут игнорировать протест или манипулировать им в своих целях?
Пока что до этого далеко. Но означает ли это правоту скептиков, призывающих не обращать внимания на стихийные протесты «разгневанных»? Разумеется, нет. Вслед за временным спадом этого движения последует новый подъём, ведь его с неизбежностью порождает охвативший Европу кризис, усиливший наступление на социальные права миллионов людей. Протесты будут продолжаться в ближайшем будущем, расширяя свою географию. Массовые беспорядки жителей британских пригородов, где на историческую сцену вышли герои книг Ирвина Вэлша,14- это только пролог к дальнейшим социальным взрывам в Европе и во всём мире.
Вопрос в том, как будет развиваться это движение в условиях глобального кризиса левых сил. Оно может ограничиться уличными стычками и флешмобами на площадях, выпуская пар недовольного «реформами» общества. Или же перейдёт в новое, политическое качество. Для этого необходимо выработать общую стратегию борьбы, обозначив её практические цели, и проводить её в жизнь через тактику организованного политического протеста. Участники протестных акций должны консолидировать протестные силы, преодолев детские сек-тантские предрассудки. Им нужно предложить свою позитивную программу, близкую и понятную массам, расширить свою социальную базу, вовлекать в протесты как можно больше недовольных граждан, создавая критическую массу для осуществления революционного поворота. И эту программу надо будет ещё привнести в общественное сознание, преодолев барьер идеологической гегемонии буржуазии и потеснив популярные правые идеологемы.
Стихийный протест должен подняться до организованных форм политической борьбы, осознавая себя движением за революционное переустройство общества, как это объективным образом происходит сейчас в Чили. В противном случае он не добьётся даже частных уступок, не говоря уже о решении этой исторической задачи. Это невозможно без общей стратегии и организованного действия левых. Они должны преодолеть инфантильность, выйти из уюта маргинального прозябания, став субъектом реальной политики. Или, во всяком случае, решиться на такую попытку, чтобы участвовать в истории, не довольствуясь ролью зрителей на бездарном шоу элит.
«Мы не говорим миру: «перестань бороться; вся твоя борьба — пустяки; мы дадим тебе истинный лозунг борьбы». Мы только показываем миру, за что собственно он борется», — писал в своё время Маркс15. Левые обязаны участвовать в стихийных протестах масс, предлагая им свои лозунги, объясняя причины сложившейся ситуации и указывая на путь революционного разрешения кризиса. Наша борьба за изменение мира ставит своим условием необходимость свергнуть господство тех, кто правит нами сегодня.
11
Мишель Ямин. Весна на «арабской улице». Анализ причин и противоречий революционного процесса. Там же
12
Славой Жижек. Грабители всех стран, объединяйтесь! London Review of Books. Перевод интернет-журнала Liva. com.ua
13
«Сейчас левые не живут в истории». Интервью с Борисом Кагарлицким. Интернет-журнал Liva.com.ua
14
Гэри Янг. Англия. Бунты были политическими. Guardian. Перевод интернет-журнала Liva.com.ua
15
Письмо А.Руге из «Deutsch-Franzsische Jahrbucher». Карл Маркс, Фридрих Энгельс. Соч., т. 1, с. 381