Вместо объединения людей по социальной — гражданской — горизонтали, мы увидели полный распад гражданского общества Украины. Противоречия между регионами и этносами оказались сильнее, чем противоречия «вертикальные», между социальными низами и власть имущими, прежде всего в силу того, что оба восстания с самого начала выступили под лозунгами и программами, по преимуществу, предполагающими лишь взаимное отталкивание — этно-национальными. Началась эпоха взаимного обмана и самообмана. В итоге на Украине раскололись не только социальные низы, но и власть и собственность имущие, раскололась нация в целом. Не разрушенный и не обновлённый революцией, изнутри раскололся и государственный аппарат — часть его
Заблудившаяся революция перешла на сторону федералистов/ сепаратистов. Раскол коснулся даже силовых структур. Если у России, как известно, непредсказуемое прошлое, то у силовиков Украины непредсказуемой оказалась Родина.
Внешне социальный конфликт на Украине потёк по такому руслу:
«— Убери свой бандеровский флаг!
— А ты свой власовский убери!»
Обе стороны стали называть друг друга «фашистами», что исключило возможность малейшего взаимопонимания и компромисса. Шансы на внутреннюю интеграцию украинского общества «по горизонтали» в какой бы то ни было политической и идеологической форме практически исчезли. Сама идеология гражданского протеста — как Майдана, так и Анти-Майдана — такова, что позволяет олигархическим кланам и зарубежным игрокам легко манипулировать ими. Это является препятствием на пути перерастания протестного движения в социальную революцию. Как и в России 90-х, борьба с символами и за символы на Украине заменила социальную борьбу. Очевидно, что памятники Ленину сносили/охраняли не зря.
Но если на Майдане этнический национализм служил выражением сублимативного характера протеста (сложившегося ещё в советское время), то на Анти-Майдане это явилось условием его выживания. Федераты вынуждены с надеждой смотреть на Россию. Донецкая и Луганская Народные республики уже обращались к ней за военной помощью, хотя ясно, что это для них шаг самоубийственный: никаких «народных республик» правительство Путина на подконтрольной территории не потерпит. Однако ждать помощи больше федератам не откуда. В отличие от Майдана, который, победив, так или иначе уже легитимизировался, стал частью официальной политики, его юго-восточный визави противопоставил себя наличному украинскому государству. Это заставило его искать поддержку у самых широких слоёв гражданского населения (другое дело, нашёл ли он её?). Вот почему все самопровозглашённые республики именуют себя «народными» и выдвигают требования национализации и народного контроля, стараясь разрушить сложившийся властный механизм, словно во времена зарождения Советской власти, практикуя референдумы и стихийное избрание должностных лиц.
Их социальная база — промышленный рабочий класс — по крайней мере пока, расколот и идейно дезориентирован. Самостоятельно рабочее движение на Донбассе развиваться не в состоянии, как, впрочем, и во всей остальной Украине. Этот фактор необходимо принимать во внимание, оценивая революционный потенциал новоросского движения. Но каковы причины этого?
Я советую всем левым и либеральным пуристам, высокомерно относящимся к новоросскому движению, сходить на любой завод, чтобы поговорить с рабочими на мировоззренческие и политические темы, на Украине ли, в России или даже во Франции или Германии. Если даже они не встретятся с откровенным конформизмом, то они услышат многое, что отвратит их от эмпирического рабочего класса. То, что они услышат, идёт вразрез с тем, что они прочли в книжках столетней давности о революционном свободомыслящем пролетариате. Многие рабочие окажутся религиозными, авторитарными, патриархальными, чуждыми проблематике ЛГБТ, равнодушными к свободе слова и акциям «Пусси Райот». Единственное, что их волнует — это зарплата и прочие столь же «низменные» блага. Не читают они Жижека и даже не знают, кто такой команданте Маркос. Если такие рабочие даже начнут бороться за свои права, они будут это делать, шарахаясь от самоназначенных пролетарских вождей, с православными хоругвями в руках, с оглядкой на власти, как это происходит в России на акциях, проводимых КПРФ и официальными профсоюзами. «Революционная» партноменклатура или левацкие чистоплюи, варящиеся в собственном соку уже несколько десятилетий, обзывают их «совками», «гопниками», «ватниками» и т. д. И это, если иметь в виду только слышимое и видимое («дискурс»), может выглядеть справедливым.