Тот факт, что привилегированное положение в структуре цен занято капиталом экспортного сектора с низкой степенью обработки сырья, отражает полупериферийный статус отечественной экономики. Дело в том, что продукция обрабатывающей промышленности не допущена транснациональным капиталом на мировой рынок. А предприятия энергетики и металлургии снабжают своей продукцией корпорации центра, встраиваются в их глобальные производственные цепочки.
Богатый эмпирический материал свидетельствует об «ущербном» характере инвестиций российского крупного бизнеса.
Результаты некоторых опросов менеджмента предприятий свидетельствуют, что среди их участников доля предприятий, предпринимающих какие-либо инвестиции, колебалась в пределах примерно 45–80 %. Примечательно, что в апреле-мае 2013 г., т. е. через три года после выхода экономики из рецессии, почти 40 % обследованных предприятий не осуществляли никаких капиталовложений вообще[36]. Тенденция очевидна. Кроме того, в апреле-мае 2013 г. менеджеры менее 60 % предприятий были уверены, что их организации предпримут какие-либо инвестиционные проекты в ближайшие 1–2 года[37]. По некоторым оценкам, совокупное снижение спроса на машины и оборудование в период радикальных рыночных реформ привело к падению закупок и производства этих товаров в шесть раз[38].
Не менее важны качественные характеристики инвестиций. В конце 2012 г. примерно одному из каждых пяти российских предприятий требовалась полная модернизация производственных мощностей и более чем половине — частичная модернизация[39]. В тот же период лишь 18,4 % обследованных организаций осуществляли инвестиции, обеспечивавшие полноценную модернизацию оборудования. В то же время инвестиции более чем 80 % предприятий были недостаточны даже для поддержания текущего уровня производства, были способны обеспечить только частичное улучшение или только поддерживать на достигнутом уровне производственные мощности[40].
В результате всего этого основной капитал российской экономики значительно устарел. Согласно Корневу, средний срок жизни оборудования в советской промышленности постепенно увеличивался с 8,4 лет в 1970 г. до 11,3 лет в 1991. В 1992–2004 гг. эта величина выросла с 12 до 21,2 лет, а в 2011 г. достигла уже 23–24 лет. Доля машин и оборудования со сроком службы более 20 лет достигла 68 % всего фонда[41].
Таким образом, российский крупный бизнес, да и крупный бизнес всех стран СНГ, характеризуется полуфеодальной опорой на принуждение, краткосрочностью временного горизонта управления, рентными доходами и ущербными инвестициями.
Вопреки распространённым ожиданиям общественности, рыночные реформы в постсоветских государствах не могли привести к процветанию и росту благополучия людей. Через почти четверть века после начала преобразований становится ясно, что на просторах СНГ утвердился типичный периферийный капитализм. Об этом свидетельствует упадок обрабатывающей промышленности в пользу добывающей; экспорт продукции с низкой и импорт товаров с высокой степенью переработки сырья; систематический и масштабный вывоз капитала; массовое обнищание населения и формирование резервной армии дешёвого труда; образование компрадорского капитала, выступающего в неприглядной роли посредника в эксплуатации природных ресурсов и населения своих стран в интересах центра мирового капитализма.
Насаждение отсталости в странах СНГ произошло в результате радикальных рыночных реформ, направлявшихся и контролировавшихся Западом. При этом было использовано перерождение советской бюрократии, часть которой выступила в пользу капиталистических преобразований, стремясь присвоить часть государственной собственности. Реформы определялись принципами пресловутого «Вашингтонского консенсуса», и включали приватизацию, закрепившую неформальный контроль над активами со стороны выходцев из бюрократии, криминальных кругов и правой интеллигенции; либерализацию цен, обеспечившую перераспределение доходов от трудящихся в пользу новоявленных капиталистов; «финансовую стабилизацию», обеспечившую передачу государственных средств в частные руки и другие подобные меры. Социальное содержание реформ очевидно — это насаждение прозападной элиты из местной бюрократии и криминалитета.
36
Кувлин Д., Галецкая Р., Моисеев А. Российские предприятия весной 2013 г.: восстановление инвестиционной активности и рост закупок зарубежной техники // Проблемы прогнозирования. — 2013. - № 6, С. 128.
38
Корнев А. Потенциал роста промышленности: формирование стоимости машин и оборудования // Проблемы прогнозирования. — 2005. - № 1, С. 67.
39
Кувлин Д., Моисеев А. Российские предприятия в конце 2012 года: работа в условиях значительной экономической неопределённости // Проблемы прогнозирования. -2013. - № 3, С. 141.
41
Корнев А. Потенциал обновления производственного аппарата реальной экономики // Проблемы прогнозирования. -2013.-№ 3, С. 66.