Унионисты проводят свои акции в среднем два раза в год, приурочивая их то к очередной дате подписания Пакта «Молотова-Риббентропа», то к годовщине так называемого «Великого объединения», случившегося 27 марта 1918 года. Вот и на этот раз марш был приурочен к очередной дате. Именно в этот день, 16 мая 1812 года, М.И. Кутузов и Ахмед-Паша подписали в Бухаресте мирный договор, по которому Турция уступала Российской империи территории между Прутом и Днестром. Унионисты полагают, что день избавления от турецкого господства — это трагическая дата начала русской оккупации.
К маршам унионистов привыкли. Они вызывают раздражение, провоцируют всплеск эмоций в прессе, а потом всё затихает до следующей демонстрации. И это понятно. Главный провал агрессивной прорумын-ской риторики и политики случился давным-давно, ещё в дни кровавого приднестровского конфликта 1992 года. С тех пор унионисты отвоёвывают не более 7 процентов парламентских мест и исправно исполняют роль пугала, которым друг друга стращают и левые, и правые. Но на этот раз у многих экспертов и наблюдателей сложилось отчётливое впечатление, что дела в Молдавии необратимо сдвинулись именно в этом направлении, в сторону скорой утраты государственности. Причём очень скорой. И дело вовсе не в том, что в последнем марше было больше участников, чем прежде, что среди лозунгов преобладали вполне справедливые, а потому популярные требования избавиться от «воровской власти» и «олигархического режима». Просто как-то вдруг выяснилось, что избавление от воровской власти путём отказа от государственности, путём объединения с другой страной стало единственным, простым и внятным сценарием «светлого будущего для солнечной Молдавии».
И такое может случиться. В стране, в которой абсолютное большинство титульного населения не считает себя румынами и продолжает, согласно всем переписям и опросам, именоваться молдаванами. В стране, в которой рейтинг доверия России и Таможенному союзу выше показателей доверия Европейскому союзу, а симпатии к Румынии занимают стабильное третье место — после России и ЕС. В стране, в которой ещё за неделю до марша унионистов, в день 9 мая, на улицы и площади Кишинёва под красными знамёнами вышло более 100 тысяч человек. Такое может случиться, когда у меньшинства есть ясный план, а большинство страдает от отсутствия такого же доступного представления о дне грядущем. Такое может случиться, когда у меньшинства есть мощные союзники, а у большинства нет ничего, кроме апатии, и разочарования, и всякий раз не сбывающихся надежд.
Ну, допустим, исчезнет Молдавия! Жалко — не жалко? Нет никаких особых эмоций на сей счёт. Ну да ведь ещё и Солженицын четверть века назад написал про это: мол, пусть Молдавия уходит, «если её к Румынии больше тянет». К тому же вон сколько новых государств появляется буквально на глазах. Только за последние пятнадцать лет — Косово, Осетия, Абхазия, Черногория, Южный Судан, Восточный Тимор. Одним государством больше, одним меньше — показатели совокупной геополитической бухгалтерии не пострадают. Не очень ясно, какими неприятностями сулит провал «молдавского проекта» в более прагматическом плане. Для России? Для Украины? Для Европейского союза?
Для самой Молдавии?
Основные перипетии молдавской политической жизни — не в топе новостных потоков последних лет. Приднестровская война, неподписанный меморандум Козака и сожжённый в 2009 году Парламент — кажется, это первое и последнее, что всплывает в коллективной памяти российской экспертной аудитории.
Ещё вспоминают, что недавно этой страной управляли «непонятные коммунисты», то ли пророссийские, то ли пронатовские, которые то ли предали Москву и отказались от российского плана воссоединения с Приднестровьем, то ли предали американцев, слишком увлёкшись «пророссийским вектором» в своей евромодернизации. И как бы именно за это негодующая либеральная общественность сожгла молдавский парламент.
Продвинутая часть экспертного сообщества в курсе, что последние пять лет в Молдавии практически единолично из тени правит олигарх Владимир Плахотнюк, являющийся одновременно гражданином Молдавии, России и Румынии. Ему удалось подчинить своему финансовому влиянию большинство политических партий, взять под личный контроль судебную систему, прокуратуру, силовиков, скупить и собрать воедино все СМИ, закрыть влиятельный оппозиционный канал и безоговорочно жёстко устремиться в сторону «европейских свобод и ценностей», НАТО и Румынии. При этом очередная «демократическая общественность» все последние годы устраивала под красными флагами демонстрации, на которых собирала десятки тысяч человек, требуя изгнания олигархов из власти, верховенства права, демонополизации СМИ, восстановления гражданских свобод и вступления Молдавии в Таможенный союз. Масштабы этих акций на порядок превосходили все унионистские марши вместе взятые, но в мировых СМИ о них не было почти никакой информации. Акции были демонстративно мирные.