Затем он снова поднимается и подходит ко мне, протягивая правую руку.
- Надеюсь, ты будешь драться достаточно хорошо, чтобы произвести на меня впечатление. В таком случае, добро пожаловать в мой лудус, Севий, - он улыбается, и я чувствую знакомую дрожь в позвоночнике. – Ты и твоя левая рука станут ценной частью моей фамилии.
- Спасибо, доминус, - я пожимаю его предплечье*, но мое сердце стучит так громко, что я уверен: он его слышит.
- Пойдем со мной, - он убирает мою руку и показывает на дверь. – Мой медик осмотрит тебя и удостоверится, что ты пригоден для арены, а потом мы проверим, как ты дерешься.
Я выхожу вслед за ним из комнаты и следую по коридору.
Все время, пока мы молча идем по помещениям, которые станут моим новым домом, я уверен, что был бы в большей безопасности на арене, безоружный и окруженный львами.
__________________________________________________
Справка:
Фурии - в мифах древних римлян богини мщения, обитающие в подземном царстве.
Флоралии - в Древнем Риме праздник римской богини весны Флоры, который отмечался с 28 апреля по 3 мая. Во время праздника люди, украшенные цветами и одетые в цветную одежду, танцевали, а на столах были кипы цветов. Римляне приносили дары Флоре мёдом и молоком. Вероятно, этот праздник впоследствии был вытеснен играми в честь Флоры — флоралиями, учреждение которых относится к 238 до н. э. году, когда был освящён храм Флоры.
Галл - в широком значении галлы - племена кельтской группы. В узком - тип гладиаторов, вооруженный копьём, шлемом и небольшим галльским щитом.
Игры, посвященные Аполлону - Аполлинарии - проводились 5 июля в Цирке Максимуса.
Августалия - в честь Августа было установлено три праздника. Скорее всего, речь идет о дне его въезда в Рим (12 октября) по возвращении с Востока, который был объявлен праздником и назывался Augustalia. Ludi Augustales (сами игры) по смерти Августа были учреждены Тиберием и проводились с 5 по 11 октября под председательством трибунов вплоть до правления последних императоров
Мурмиллон (от греч. mormylos - “морская рыба”) - тип гладиатора. Мурмиллон носил шлем со стилизованной рыбой на гребне, а также доспех для предплечья (манику), набедренную повязку и пояс, поножи на правой ноге, толстые обмотки, закрывающие верх ступни, и очень короткие латы с выемкой для набивки на верху ступни. Мурмиллон был вооружен гладиусом (40-50 см в длину) и большим прямоугольным щитом римских легионеров. Он сражался босиком, поэтому ноги были самым уязвимым его местом, но благодаря отсутствию тяжелых поножей, мурмиллон мог толкнуть противника ногой в щит и тем самым опрокинуть его.
Трекс (или фракиец) - тип гладиатора. На голове фракиец носил большой шлем, закрывающий всю голову и украшенный стилизованным грифоном на лбу или на передней части гребня (грифон был символом богини возмездия Немезиды). Основная тактика фракийца - атака. Он был вооружен небольшим щитом и кривым фракийским мечом, который позволял наносить больший урон, а ноги защищались высокими поножами.
Пожимает предплечье - обычай рукопожатия в качестве приветствия зародился именно в Древнем Риме и означал добрые намерения, только римляне пожимали не ладонь, а предплечье. Таким образом человек показывал, что у него в руке нет оружия, например, меча или стилета. Кстати, отсюда пошло предосудительное отношение к левшам. Левша мог протянуть правую руку, а в левой спокойно сжимать оружие: так он обезвреживал противника и левой рукой наносил смертельные раны.
========== Глава 3 ==========
Мне следовало догадаться, что дни, пропахшие потом и пылью, еще не закончены. Даже сюда, в лазарет, перебивая ароматы лечебных трав и массажного масла, с тренировочной площадки до меня доносятся запахи мужских тел и песка. Не хватает только вони дерьма, крови и блевотины. На стремительно приближающихся Аполлинариях я снова вдоволь надышусь ими, если только Фортуна или Судьба не решат вмешаться. Я, как и все, верю в богов, но не особо надеюсь, что они успеют вытащить меня отсюда раньше, чем я снова ступлю на арену.
Сейчас я сижу в лазарете, ожидая, когда местный медик убедится, что поддельные документы не врут, и я вполне здоров, чтобы на два года наняться гладиатором. Он осматривает каждый дюйм моего тела, ощупывает каждый мускул и хмурится при виде шрамов. Периодически он берет в руки принесенный мной свиток и сверяется с ним, и каждый раз мое сердце начинает колотиться от сомнений в убедительности фальшивки.
Кажется, что проходит вечность, прежде чем медик резко кивает, лаконично произносит «очень хорошо» и зовет кого-то забрать меня. Несколько минут спустя здоровенный лысый мужик, притащив в лазарет груду барахла, выводит меня на тренировочную площадку.
- Эй, Тит, - рявкает лысый и толкает меня вперед: – Это новый аукторат. Хозяин хочет знать, стоит ли с ним возиться, - еще один толчок. – Он в твоем распоряжении.
Тренер отходит от дерущихся, кладет на землю меч со щитом и приближается. Он с меня ростом и с такими же широкими плечами, его черные волосы стянуты шнурком.
Он напоминает мне бойца, который грел мою постель этой зимой в Риме.
Он протягивает руку:
- Тит. А ты?
- Севий, - я сжимаю его предплечье.
- Теперь он твой, - произносит лысый. – Если от него будут неприятности…
- Я знаю правила, - рычит Тит, отпуская мою руку.
Мой сопровождающий что-то бурчит, затем резко кивает и уходит.
Тит слегка хмурится:
- Ты уже выступал на арене?
- Да
- Хорошо, - он выбирает два коротких тупых меча и кидает один мне. – Давай посмотрим, чего ты стоишь, Севий.
Он направляется к начерченному на земле кругу, но останавливается. Его взгляд скользит по моей руке, задерживаясь на мече в моей ладони, затем он поднимает глаза, и в них отражается улыбка, тронувшая губы.
- Значит, левша? Друс уже давно ищет такого как ты. Ты можешь сделать хозяина богачом.
Я фыркаю:
- Надеюсь, это означает, что меня приняли в фамилию.
Тит смеется:
- Если знаешь, с какого конца браться за меч, могу сразу заявить, что ты принят.
Надо же как повезло.
- Тут больше никто не умеет держать оружие в левой руке, - произносит он. - Если тебя возьмут, то твоими соперниками будут правши.
Я пожимаю плечами:
- А я другого и не ожидал, потому что всегда тренировался с правшами.
- Хорошо. Зато я ни разу не дрался с левшой.
- Тем лучше я буду выглядеть в сравнении с тобой.
Он смеется:
- Еще посмотрим, гладиатор.
Взяв мечи и щиты, мы вступаем в круг.
Со всех сторон тренируются бойцы, раздаются крики, лязгает оружие и шаркают ноги по песку. Хоть все сосредоточены на своих схватках, мое появление не осталось незамеченным. Я знаю эту игру. Сейчас меня рассмотрят, оценят и определят мое место в иерархии фамилии.
Клинок сверкает на солнце, и я концентрируюсь на сопернике, как раз вовремя, чтобы парировать удар меча Тита и не дать ему воткнуться мне в бедро. Лезвие тупое, и удар совершенно не опасен, но я не позволю увидеть меня, совершающим промахи новичка, когда люди вокруг прикидывают, насколько они меня сильнее.
Я бью в ответ, принимая на щит очередной удар Тита. Поскольку он привычно прикрывает левый бок щитом, то правый полностью открыт и уязвим, чем я и пользуюсь. Он кряхтит и отступает, затем снова делает шаг вперед, но пока он возвращает равновесие, я снова атакую его правый бок. От удара он сгибается пополам. Я хочу ударить в третий раз, но он поднимает указательный палец.
Я замираю, опустив меч и щит. Он кладет руку на бок, и, пытаясь отдышаться, с кривой усмешкой произносит:
- Рад, что не встречу тебя на арене. Проклятые левши.
Я смеюсь:
- Тренируйся со мной побольше и сможешь подготовиться к встрече с таким как я.
- Я запомню. А теперь утолим жажду и попробуем еще раз.
Тит ведет меня к двум корытам с водой. Уверен, он нарочно выбрал то, рядом с которым не стоят косящиеся на нас тренер и три гладиатора.