Впрочем, если бы Хаген разбирался в тонкостях кикбоксинга, то отметил бы, что Гонсало совершал множество ошибок: часто открывался, не выносил таз при ударе ногой. Но Хаген не знал. Ему казалось, что противник невероятно техничен. Кроме того, он всё время чувствовал на себе его взгляд, направленный точно в переносицу. Словно лазерный прицел снайперской винтовки. Сам же Хаген часто фокусировался то на ногах, то на руках противника, боясь пропустить начало замаха.
Два быстрых шага, поворот, и Гонсало нанёс ожидаемый удар ногой. Но не в голову, как предполагал Хаген, а в нижнюю часть тела. Хаген закачался, едва удержавшись на ногах. Взрыв боли распространился от середины левого бедра, заливая всё тело. Перед глазами поплыло. Стараясь не заплакать, Хаген автоматически, не отдавая себе отчёта, выбросил вперёд правую руку. Ведь Гонсало, проводя лоу-кик, чуть ли не полностью раскрылся. На секунду, но Хагену нужно было даже меньше, чтобы провести встречный...
Кулак со свистом рассёк воздух. Гонсало уже отступил на безопасное расстояние.
До Хагена, как из подвала, донёсся голос конферансье:
- Дамы и господа, теперь мы видим, что «Плакса» Майки полностью оправдывает своё имя. Слёзы поражения... Несчастный... - остальные слова ложного сожаления потонули в гомоне.
Хаген не мог понять, что это гудело: толпа или его голова.
Он провёл перчаткой по лицу. Так и есть, от вспышки боли он заплакал, хотя самого себя убеждал, что сдержался. Слёзы не мешали видеть отчётливое сообщение:
Получен урон: 4500 (удар ногой в бедро).
Получено повреждение левой ноги: -100 очков здоровья каждую минуту.
Внимание! У вас осталось менее 40% очков здоровья!
Рекомендуется немедленно прекратить бой и получить медицинскую помощь!
Гонсало уже праздновал победу. Подняв руки, он раскланивался на все стороны. Зрители отвечали возгласами поддержки. Какие-то две одинаково сексуальные тёлочки в одинаковых коротких обтягивающих майках пробились к заборчику, поближе к Гонсало, и посылали ему воздушные поцелуи.
Хаген стёр потоки слёз и обернулся, отыскивая Лексу. Девушка также встревоженно смотрела на бойцов, но теперь явно переживала за Хагена. Приложив ладони ко рту рупором, прокричала:
- Майк, хватит! Уходи с ринга!
Гонсало вернулся в пружинящую стойку, покачиваясь и перенося вес с ноги на ногу. На его лице уже не читалось сожаления или заботы, одна только жажда унизить соперника. И Гонсало намеревался сделать это наиболее болезненно для Майка. Так тому, по крайней мере, казалось.
«Хватит, прекращай, ты проиграл», - слышался за спиной голос Лексы. Впрочем, Хаген не был уверен, действительно ли она кричала или ему казалось.
- Сдавайся, бро, - шепнул Гонсало, надвигаясь на Хагена.
Хаген помотал головой. Безо всяких интерфейсов и подсказок он осознал, что боль от удара можно стерпеть или позже сходить к врачу и загасить болеутоляющими. Но боль от унижения останется на всю жизнь. Уйти с ринга сейчас - это признать поражение, будучи ещё на ногах, это стыд, который будет преследовать всегда. Уж Хагену ли об этом не знать? Ему, который всю жизнь подвергался унижениям! В каждом своём детском воспоминании он уходил с условного ринга. Сбегал из класса, обливаясь слезами и умоляя больше не бить. Мчался с детской площадки, ревя от того, что хулиганы натянули ему на голову пакет с мусором. За милю обходил «опасные» территории, едва сдерживая страх.
Ну уж нет! Не для этого он тренировался и не для этого нокаутировал Горецки. Пусть Лекса выберет не его, но хотя бы не потому, что он слабак!
Хаген встряхнулся и, забыв о боли, вернее, загнав боязнь в дальний уголок сознания, сосредоточился на Гонсало. На этот раз он не водил глазами, а держал взгляд на лице противника. Даже выбрал точку фокусировки: вытатуированная слезинка под глазом.
Атака была молниеносной. Второй лоу-кик Гонсало провёл в то же самое бедро, в то же самое место, и система уже не предупреждала о необходимости посетить доктора:
Получен урон: 2500 (удар ногой в бедро).
Получено повреждение левой ноги: -150 очков здоровья в минуту.
Снова боль, но Хаген лишь выковырял пальцем и выплюнул раздражающую капу. Зрение осталось ясным. Если «Плакса» и ревел, то где-то внутри, не мешая Хагену отметить, что второй удар оказался слабее предыдущего. Гонсало или устал, или расслабился, готовясь к лёгкой победе. Вряд ли он жалел противника, целя в то же самое повреждённое место. И на этот раз он был открытым дольше. Видимо, решил, что Хаген не способен чем-либо ответить на удары.
Гонсало снова победно поднял руки. Тёлочки посылали ему поцелуи, но тот смотрел только на Лексу, и она ему улыбалась!