Она выглянула в иллюминатор и добавила:
— И наша команда сильно поредела.
Алек кивнул. Он видел тела погибших летчиков и людей, копающих могилы в твердом, как камень, снегу.
— Но ведь Франция не нейтральная территория, — сказала леди. — Вас захватят как военнопленных.
— На этот счет у меня есть просьба. Алек глубоко вздохнул.
— Дилан сказал, что вы приземлитесь в какой-то случайной точке. Тогда мы тихо уйдем.
— А мы ничего не заметим, — добавил Дилан.
— Это может сработать. — Доктор Барлоу задумчиво кивнула. — И мы вернем тебе долг, Алек, но боюсь, что решать буду не я.
— Вы говорите, что капитан не видит другого выхода, кроме возвращения?
— Капитан — идиот, — повторила леди с горечью. — Он отказывается завершить нашу миссию. Не хочет даже попытаться! Если мы можем лететь по ветру во Францию, то с таким же успехом можем лететь и в Османскую империю. Вопрос только в том, чтобы поймать подходящий ветер.
Она помахала свернутой картой.
— А воздушные течения в Средиземноморье прекрасно известны.
— Все не так просто, мэм, — заметил Дилан и, кашлянув, добавил: — Вообще-то наше место назначения — военная тайна.
Доктор Барлоу мрачно взглянула на яйца.
— Если и тайна, то совершенно бессмысленная.
Алек нахмурился. Интересно, зачем Левиафан направляется в Османскую империю? Турки были мусульманами, а потому фанатичными противниками дарвинистов. Они много столетий враждовали с Россией; султан с кайзером были старыми друзьями. Фольгер всегда говорил, что рано или поздно турки вступят в союз с Германией и Австро-Венгрией.
— Но ведь сейчас Османская империя — нейтральная территория? — спросил он осторожно.
Доктор Барлоу вздохнула.
— На данный момент — да. Но это может измениться в любую минуту, а значит, каждый день промедления для нас катастрофа. Годы работы впустую!
Алек слушал ее вполуха, обдумывая новый вариант развития событий. Османская империя — отличное место, чтобы спрятаться. Обширное и могущественное государство, где несколько золотых монет решат любые проблемы. Конечно, там наверняка полно немецких шпионов, но, по крайней мере, в момент приземления он не будет считаться военнопленным.
— Доктор Барлоу, не будет ли наглостью с моей стороны спросить, в чем заключается ваша миссия?
Она бросила на него насмешливый взгляд.
— Я не могу выболтать все наши военные секреты, но вам должно быть очевидно, что я не военный, а ученый.
— И дипломат?
Доктор Барлоу улыбнулась.
— Постольку поскольку.
Алек снова бросил взгляд на ящик. Какое отношение имеют яйца к дипломатии? Впрочем, важно другое: доктор Барлоу пойдет на любой риск, чтобы доставить их в Османскую империю.
И тут Алека озарила смелая идея.
— А что, если я дам вам двигатели? Доктор Барлоу подняла бровь.
— Извините?
— На шагоходе имеются два мощных двигателя. Оба в хорошем состоянии.
Несколько мгновений леди молчала, а потом повернулась к Дилану.
— Это возможно, мистер Шарп? Мальчик ответил озадаченным взглядом.
— Уверен, что они достаточно мощные, мэм. Но они чертовски тяжелые! И все эти механизмы — настоящая головоломка. Пока их разберут, соберут заново и запустят, пройдет сто лет, а у нас мало времени.
— С нашей помощью вы управитесь быстро, — возразил Алек. — Клопп — лучший механик в Австрии, мой отец выбирал его из сотен. Он и Хоффман поддерживали штурмовик в рабочем состоянии пять недель без всяких запчастей. Уверен, что они смогут установить и пару пропеллеров.
— Ну, может быть, — сказал Дилан, — но там работы чуть больше, чем на пару пропеллеров.
— Тогда нам помогут ваши инженеры.
Алек повернулся к доктору Барлоу.
— Что скажете? Вы сможете продолжать вашу миссию, а я и мои люди окажемся в дружественной стране.
— Но есть одна проблема, — сказала женщина, — мы попадаем от вас в зависимость.
Об этом Алек не подумал. Контроль над двигателями означал контроль над кораблем.
— Мы можем научить ваших инженеров. Прошу, поверьте мне. Я делаю это предложение от чистого сердца.
— Вам я верю, Алек, — сказала леди, — но вы всего лишь мальчик. Как мне удостовериться, что ваши люди рассуждают так же, как вы?
— Потому что я… Алек прикусил язык.
— Они сделают то, что я скажу, — неловко закончил он. — Вы не забыли, что они отдали за меня графа?
— Я не забыла, — подтвердила леди. — Но если мы хотим заключить сделку, Алек, я должна знать, кто вы на самом деле.
— Я… я не могу вам сказать.
— Тогда позвольте мне догадаться. Лучший мастер механики во всей Австрии служил вашему отцу?