Михаэль разочарован, муза его кинула, и прямо как в клипах «Орфей» и «Вечность» - творить уже не может, так как на него давят обстоятельства, а он опустошён. С него требуют альбома все - и продюсер, и фанаты - просто все его задрали с этим, и стресс снимать не с кем - девушка его кинула и ушла без всяких объяснений, красивый свой богатый дом он скоро потеряет. Но пока ещё живёт в нём - совсем один в огромном доме - и тоскует. Грустит по тому прошлому, когда был энергичен, счастлив и успешен, когда всё получалось, когда достигал сильных и ярких высот в своём искусстве и на нём заработал на шикарный и красивый дом, когда всё получалось и без особого труда, и была любовь поклонников и стремление, к его личности уважение. Время было золотое. А что сейчас? Стресс, стагнация, «декомпрессия», депрессия, борьба и опустошённость. Муза и девушка ушли от него одновременно - он не ожидал от них такого мощнейшего удара; тоскует, грустит, страдает, но не плачет – сильный; просто анализирует, делает выводы, ничего уже не пытаясь сделать, просто думает. «Судьба - индейка» - «судьба злодейка» постучала в его двери, так неожиданно, как у Бетховена. А всё было хорошо до осени 2017 года: осень вдохновляла, и он, как мудрец, в осеннем ненастье видел отраду, и всё у него получалось. А теперь всё иначе, будто кто-то в небесной канцелярии переписал его сценарий, вместо роли счастливца и успешника получил роль лузера и страдальца, смысл его жизни - творить для себя и других - был разбит.
Он опустошён, желает, чтобы кто-то напоил его чёрной водой (он напоит в ответ) - как в песне: «Дай мне воды, я жажду заполнить свою пустоту». Он ищет музу, ищет ту, которая его не боится, которая пробудит его к жизни и от оков плена («ржавых цепей» - тяжёлых обстоятельств в жизни) освободит. Ищет ту, которая его поймёт, примет таким, какой он есть, пробудит в нём вдохновение. Он думает, какое ещё предназначение ему раскрутить для себя – может, карьера артиста не для него, и он явно не на своём месте - делает ну вот всё не так. Понимает, что на пике успешности, может быть спад, его душа уже пресыщена эмоциями и чувствами, выраженными в каждом перфомансе новых альбомов и клипов. Надоело всё, опустошён, но идёт всё ещё борьба внутри души, в своём альбоме хочет высказать всю боль и разочарование своей жизни, и ищет что-нибудь мрачное, тяжёлое, резкое диссонансное и не находит, ещё больше печалится.
Этот альбом помог бы ему сделать вздох облегчения и достичь, наконец, нирваны и стать свободным, заодно и исправить жизни многих поклонников, его искусства суть в этом, да и влияет сильно: кто-то кается и приходит к Богу, кто-то отказывается от смерти, кто-то даёт новую жизнь во чреве, кто-то начинает помогать ближнему, кто-то стремится избавиться от пороков, кто-то становиться творцом. И все ему говорят «спасибо», а вернее уже не говорят, а говорили, и сейчас, увы, не все, но всем нужен новый альбом: продюсерам - чтобы настричь с него по больше денег за альбомы и концерты, а фанатам - чтобы заполнить свою внутреннюю пустоту. Ну, а кто заполнит пустоту самого Маэстро??
Глава 2 Чужая война
«Мои восемь страстей остаются на дне.
Как же хрупок мой внутренний космос.
Свету Солнца никак не пробиться ко мне.
Как Иону, меня сожрал Хронос.
Я подняться не в силах из тёмных глубин,
И азот в моих венах вскипает.
Слишком долго был с бездной один на один.
И она меня не отпускает».
Ничего меня уже не радует. Моё искусство и есть бездна - я в нём потонул, оно не отпускает. Я долго в нём, но ушла муза - моего солнца луч. Ушла, забрала с собой энергию, помогающую быть Творцом. Время меня пожирает, сроки поджимают, не могу выпустить альбом в срок, т.к. не знаю, как мне его описать, и что боль есть - выразить не могу. О-о, проклятие, тот трактат обрёл сущую реальность, горе мне, горе. Азарт, он же азот - есть закончить вовремя. Есть энергия, но глубоко внутри. Друзья из «Отто Дикс» - и те меня кинули. Блин, как паршиво-то! Раньше они мне помогали, наводили на мысли. Сложно делать искусство без команды - я привык работать в тандеме, но остался один на один с ним. Моя бездна - это альбом «Левиафан», и он меня не отпускает. Искусство моё – бездна, кажется, что с ней я навеки повенчан.