«12-13 мая (1918 года) состоялась объединенная конференция парторганизаций Перми и Мотовилихи с участием Мясникова, находившегося в авангарде кампании левых, –пишет в своем исследовании Р. Ковальский. – После пламенных речей Борчанинова и самого Мясникова, осуждавших Брестский мир – за то, что он не дал реальной передышки, и за вызванные им отступления от социалистического курса – тридцатью голосами против двадцати была принята резолюция в поддержку решений областной конференции.»[4]
Мясников пользовался уважением многих партийцев, включая даже его оппонентов, и сумел привлечь на свою сторону ряд членов самарских сторонников «Рабочей оппозиции», выступая в дискуссионных клубах, которые были созданы и функционировали в конце 1921-1922 гг. с позволения партийного руководства, которое видело в них своего рода предохранительные клапаны. В Самаре левые элементы «Рабочей оппозиции» все еще контролировали в то время местный партийный аппарат. Встретившись перед съездом партии с 37 делегатами от «Рабочей оппозиции», Ленин предпринял маневр, целью которого было отделить руководителей этой группировки от децистов и ее собственного левого крыла. [5] Однако призыв сдержать своих активистов и прекратить фракционную деятельность не оказал на оппозиционных лидеров нужного воздействия, и дискуссионные клубы, ставшие центрами оппозиции в Москве и на Урале, были закрыты.
В 1923 году от имени «Рабочей группы» РКП был выпущен Манифест. По мнению Р. В. Дениэлса, он «в основном повторял программу "Рабочей оппозиции"» (с. 160), а сама группа являлась «прямым ответвлением "Рабочей оппозиции"» (с. 159). Однако Э. Х. Карр ничего не говорит о преемственной связи «Рабочей группы» с Рабочей оппозицией, а Л. Шапиро указывает на то, что, хотя Г. И. Мясников временами был готов поддержать «Рабочую оппозицию», его имя «отсутствовало среди подписавших ее платформу». Тот факт, что эволюция «Рабочей группы» и ее политические позиции шли в русле левого коммунизма, а ее ведущие активисты уже в 1918 г. принадлежали к левокоммунистической фракции, определение Р. В. Дениэлсом этой группы как левого ответвления «Рабочей оппозиции» представляется ошибочным. Левое крыло «Рабочей оппозиции» действительно имело сильное влияние в Пермском регионе. Очевидно и то, что Пермь и Самара являлись оплотами левокоммунистических активистов, все еще сохранявших позиции в партийных организациях. В этих условиях «Рабочая группа» могла привлечь на свою сторону тех членов «Рабочей оппозиции», которые были недовольны правым креном ее руководства, а также часть децистов. Работа в тесном контакте с левыми коммунистами, дискуссии с ними, атакже совместное противостояние усиливавшимся в 1921-1922 гг. внутрипартийным репрессиям способствовали разделению «Рабочей оппозиции» на две части – тех, кто искал примирения с партией и государственным аппаратом, и тех, кто сделал из развития событий более радикальные выводы. К первым принадлежало большинство «Рабочей оппозиции» и примкнувшая к нему основная часть группы Игнатова. Левое крыло этой группы, составлявшее меньшинство, присоединилось к децистам. В условиях такой поляризации «Рабочая оппозиция», которая даже после ее запрета как фракции пыталась выступать в качестве оппозиции, лояльной партии, и представляла собой наиболее эклектичное из всех левых течений, неизбежно должна была претерпеть целую серию расколов.
«РАБОЧАЯ ПРАВДА»
«Рабочая Правда» являлась первой левокоммунистической группой, возникшей «вне» РКП(б). Название группы совпадало с названием ее газеты. В первом номере «Рабочей Правды» (сентябрь 1922 года) было напечатано обращение, очерчивающее программные взгляды группы. Газета выходила нелегально в Москве, где группа вела свою основную работу, уйдя в подполье еще до того, как была объявлена вне закона. Р.В. Дениэлс и Э.Х. Карр, в чьих исследованиях приводится некоторая информация о «Рабочей Правде», сходятся в том, что группа состояла, главным образом, из интеллигентов и нескольких рабочих и, вероятно, откололась скорее от Пролеткульта, находившегося под влиянием А. Богданова, нежели прямо от РКП(б). «Рабочая Правда» разделяла некоторые идеи Богданова, и это, возможно, стало причиной ее изоляции от других левокоммунистических группировок как внутри, так и вне РКП(б), а также ее безразличия или враждебности по отношению к ним, несмотря на близость политических позиций по многим важнейшим вопросам.
4
Kowalski R. I. The Bolshevik Party in Conflict, pp. 18-19. Ковальский ссылается на журнал «Коммунист» (№ 4, 1918).