Только путем скрывания от партии взглядов оппозиции, путем организованной кампании клеветы против нее, организованной обструкции, организованного насилия над партией со стороны партийного и государственного аппарата, ЦК удалось получить «подавляющее большинство голосов». Но эта «победа» куплена дорогой ценой, ценой дальнейшего подрыва авторитета партии в глазах рабочего класса. Всем известно, что настроение рабочих совсем не соответствует результатам дискуссии.
На фабриках Орехово-Зуевского района, на заводах «Манометр», «Дукс», фабрике «Красный Октябрь», на подольском заводе «Госшвеймашина», в Харькове на заводе ВЭК, типографии им. Петровского, открытых собраниях ячеек и заводских собраниях рабочие, при постановке вопроса об оппозиции, требовали докладчиков от оппозиции и покидали собрания, когда аппаратчики в этом отказывали. Перечисленные факты не единичны, они носят массовый характер. Попытки ЦК привлечь на свою сторону в борьбе против оппозиции беспартийных рабочих потерпели крах. Разрыв между партией и рабочим классом — к этому результату ведет неизбежно его политика.
Одержав «победу», ЦК хочет использовать ее до конца. Он не довольствуется тем, чтобы навязать партии свою оппортунистическую линию. Он хочет выбросить за пределы партии всех тех, что против этой линии борется, хочет лишить оппозицию и в будущем всякой возможности отстаивать в партии пролетарскую линию. Более того, всех, кто борется против оппортунизма, он объявляет государственными преступниками. ГПУ пущено в ход против оппозиции уже без всякого стеснения. «Кто попытается бороться с партией (оппортунисты считают себя теперь партией), будет сидеть в тюрьме», — цинично заявляет Томский. «Если оппозиция попробует вызвать „катастрофу“, партия и мокрого места от нее не оставит», — грозит и хвастается Бухарин. А со стороны Угланова сыплются такие же угрозы — но уже не по адресу оппозиции, а по адресу рабочих: «Дух сапроновщины мы оттуда в ближайшее время вышибем и научим их работать по Ленину» (т. е. По Угланову — Ленин здесь ни при чем), — грозит он рабочим Дедовской мануфактуры, которые единогласно отказались проводить углановскую «рационализацию», т. е. Переходить с 12 станков на 15 без повышения зарплаты и выбросить на улицу своих товарищей. Борьба против оппозиции и борьба против рабочих идут рука об руку.
Политика ЦК вплотную подводит партию к формальному расколу и ликвидации, с одной стороны, и разрыву с рабочим классом — с другой. Будучи вынуждены, в угоду мелкой буржуазии, все больше давить на рабочих, лишая пролетарскую часть партии, путем исключения ее из партии, всякой возможности влиять на политику советского государства, ЦК вплотную подводит к перерождению и диктатуру пролетариата, хотя объективное соотношение классовых сил в стране дает полную возможность ее сохранения и укрепления. Недаром линию ЦК одобряют Устрялов и Отто Бауэр, недаром они приветствуют исключение оппозиции из партии, недаром буржуазная пресса расхваливает руководителей ЦК как «реальных политиков».
Мы отдаем себе ясный отчет в том, что на оппозицию в ближайшем будущем могут обрушиться жесточайшие репрессии. Мы не закрываем глаз на то, что под ударами этих репрессий наименее выдержанные, наиболее связанные в прошлом с бюрократией элементы оппозиции и даже целые группы могут отказаться от своей линии или от активной борьбы за нее. Оппозиционное движение не является результатом злой воли отдельных лиц или групп. Оно имеет глубокие корни в рабочей части партии и в рабочем классе. Оппортунистическая политика ЦК будет только усиливать протест против нее со стороны всех революционных рабочих. Никакие репрессии, никакие шатания в рядах самой оппозиции не смогут уничтожить идущего из самых низов, из масс пролетариата протеста против политики сдачи завоеваний Октябрьской революции, не может остановить того движения, которое ставит своей задачей торжество пролетарской диктатуры, торжество коммунизма.
В. Оборин, Ф. Пилипенко, Т. Харечко, Т. Сапронов, Э. Дунэ, М. Миньков, М. Мино, И. Дашковский, Н. Заварьян, М. Смирнов, В. Смирнов, Л. Тихонов, Б. Емельянов (Калин), А. Слидовкер, С. Шрайберг.ОЧЕРЕДНОЙ ОБМАН
Предисловие
Если и говорят, что книги имеют свою «судьбу», то разумеется, что эта «судьба» начинается с момента появления на свет: будут ли ее зачитывать до дыр или она будет спокойно лежать в магазинах, на складах, в библиотеках, в архивах, раздражая всех своим скучным видом, своей ненужностью, своей непристроенностью, чтобы в конце концов пойти на оберточную бумагу.