Этому искажению прошлого революционеры должны противопоставить изучение исторической борьбы пролетариата, не из чистого любопытства к истории как к таковой, а потому, что опыт прошлого класса вместе с его нынешней и будущей деятельностью подобен неразрывной цепи; потому, что без постижения прошлого невозможно понимание настоящего, будущего и своего места в них. Надеемся, что работа о российских левых коммунистах послужит восстановлению важной главы в истории коммунистического движения, очищенной от искажений буржуазных историографов, являются ли они академическими учеными или леваками. Но, прежде всего, мы надеемся, что она будет способствовать прояснению некоторых уроков, которые можно извлечь из борьбы, неудач и успехов российских левых, ибо урокам этим предстоит сыграть важнейшую роль в воссоздании коммунистического движения сегодня.
«В России проблема могла быть только поставлена… Она не могла быть решена в России» (Роза Люксембург)[14]
Контрреволюция, последовавшая во всем мире за великим революционным подъемом 1917–1923 гг., породила миф о большевизме как специфическом продукте российской «отсталости» и азиатского варварства. Уцелевшие голландские и немецкие левые коммунисты, глубоко деморализованные перерождением и гибелью революции в России, скатились на полуменьшевистские позиции, сделав вывод, что развитие России в 20-30-е гг. по буржуазному пути являлось неизбежным, ибо страна не созрела для коммунизма; большевизм определялся ими как идеология «интеллигенции», которая стремилась лишь к капиталистической модернизации России и в результате осуществила ее вместо бессильной буржуазии, совершив «буржуазную» или «государственно-капиталистическую» революцию при опоре на незрелый пролетариат.
Вся эта теория являлась полнейшей ревизией подлинно пролетарского характера русской революции и большевизма и способствовала отречению многих левых коммунистов от собственного участия в героической драме, начавшейся в октябре 1917-го. Но, как и все мифы, она содержала в себе долю истины. При том, что рабочее движение по сути своей является продуктом международных процессов, оно имеет и некоторые характерные черты, обусловленные особыми историческими и национальными факторами. Например, сегодня не случайным является тот факт, что возрождающееся коммунистическое движение получило наибольшее развитие в странах Западной Европы и почти не существует в странах Восточного блока. Причиной этого является специфика исторических процессов последних 50 лет, в частности, различие форм капиталистической контрреволюции в различных странах. Точно так же, если исследовать революционное движение в России до и после Октября, его истинный характер можно уяснить лишь в контексте международного рабочего движения, однако для понимания некоторые свойственных ему сильных и слабых сторон необходимо учитывать особые условия России.
Слабости российского революционного движения во многом являлись оборотной стороной его силы. Способность российского пролетариата быстро прийти к революционному разрешению своих проблем во многом обуславливалась характером царского режима. Авторитарный, загнивающий, неспособный создать никакого «буфера» между собой и пролетарской угрозой, царизм порождал ситуацию, когда всякое усилие, предпринимаемое пролетариатом для самозащиты, заканчивалось силовым столкновением с репрессивными силами государства. Российский пролетариат, молодой, но очень боевой и отличавшийся высокой степенью концентрации, никогда не имел ни времени, ни политических условий для развития в своей среде реформистских умонастроений, которые способствовали бы отождествлению защиты им своих непосредственных материальных интересов с обороной «отечества». Поэтому в период после 1914 года российские рабочие не были склонны поддерживать развязанную при участии царизма войну и в 1917-м сочли разрушение политического аппарата самодержавия необходимой предпосылкой движения вперед. В общем, хотя было бы неправильно механически ставить знак равенства между всем российским пролетариатом и революционными меньшинствами в нем, можно констатировать, что это преимущество рабочего класса России явилось одним из факторов, позволивших большевикам, с их неизменным осуждением войны и бескомпромиссным отстаиванием идеи разрушения буржуазной государственной машины, оказаться в авангарде мирового революционного движения и в 1914, и в 1917 годах.