Однако, встав на путь либеральной модернизации, арабское общество, которому по-прежнему в гораздо большей степени, чем европейскому, был свойственен комплекс традиционных ценностей, оказалось обречено соотносить нормы западной демократии со спецификой региона и особенностями своего исторического развития. В условиях слабеющего суверенитета национальных государств и гомогенизации мирового экономического пространства, возникших после крушения биполярной системы, конкурентоспособность стала едва ли не единственным фактором экономического выживания. По мере того, как национальные финансовые системы утрачивали последние черты самостоятельности, сквозь них постепенно проступали контуры новой унилатеральной финансовой ретерриториализации, сосредоточенной вокруг глобальных мегаполисов. Усиление конкуренции вследствие установления господства транснациональных корпораций на мировом экономическом пространстве и фактический передел рынков в соответствии с интересами этих экономических гигантов закономерно приводили к деградации национальной государственности и обособлению целых групп государств в рамках региональных союзов, представлявших собой различные секторы мирового производства. Новая экономическая ситуация предполагала не простое разделение мирового общества на регионы, а создание вертикально структурированного социального целого с жесткой иерархией стран и народов, обуславливаемой экономической поляризацией. Арабский мир, политические отношения в котором характеризовались противостоянием элит и углублением национального партикуляризма, едва ли оказывался способен образовать собственные общие структуры для мобилизации своего потенциала и консолидации усилий в целях создания политической группировки, фронтально отстаивающей совместные интересы арабских стран в новой экономической и политической ситуации.
В возникшей международной обстановке арабские страны, едва успев завершить строительство своих национально-политических пространств, оказывались в новых экономических условиях, в соответствии с логикой которых национальная государственность становилась атавизмом. В рамках неолиберальной идеологии предполагалось обязательная интеграция арабского мира в международное экономическое сообщество (разумеется, не на правах фаворита) и максимальная адаптация к его реалиям: окончание сосуществования двух мировых общественно-политических систем предполагало безальтернативность экономического развития, обязательную интеграцию в производственные процессы мироэкономики. Аксиоматика мирового рынка исключала любое представление о том, что какая-нибудь страна и тем более регион могут изолировать себя от процессов унилатерализации, подобные попытки могли привести лишь к установлению более жесткой формы господства глобальной системы. В этой ситуации разрозненные «левые» организации в арабских странах не только не представляли серьезной политической силы, которая смогла бы проявить серьезное противодействие глобальным экономическим процессам, но и вообще оказались неспособны к политической консолидации в силу целого комплекса внутренних противоречий.
179
См. например, каталог арабских «левых» партий на сайте http://www.broadleft.org, 01.03.2004.