Она упорно, усердно и целеустремленно молчала, покрепче сжимая зубы. Понимала, если она сейчас откроет рот, она так репортеров в три этажа обложит, что о хороших статьях навек забыть придется.
А вот Салея преотлично справлялась. Видимо, генетика. Даэрте не знают, что такое журналистика и дипломатия, но вела себя Салея, как настоящая принцесса.
— Расскажите о своем племени?
— Полагаю, нас правильнее называть не племенем, а народностью.
— В чем разница?
— Сначала племя, потом народность. Я считаю, что пока мы жили отдельно, мы были племенем. Когда мы решили эволюционировать дальше, пусть даже в ущерб нашей культуре и самобытности, мы стали народностью, — вежливо разъяснила Салея.
Не соврала. Действительно, даэрте не племя. Они — народ. Нацией их называть все же неправильно, но биологически они все же отличаются от людей. Этнос? Группа?
Таня запуталась в тонкостях этнографии и этнологии, и махнула рукой. Авось как-то да определятся.
Что радует — никому не приходит в голову иномирное происхождение даэрте. На земле живут люди — и точка. Смуглые? И что?
Уши странной формы? А это спасибо Толкниену, кстати говоря. Вот написал человек, что у эльфов уши острые — и все! Они обязаны быть острыми! Видел ли писатель хоть одного эльфа?
Да кто ж его знает! Но у даэрте уши в форме, скорее, дубового листа. Выглядит странно, но вполне симпатично. А главное — не как в голливудских фильмах.
Значит, не эльфы. Точка.
Внешность? А она тоже недоумения не вызвала. Что похожи, так понятно. Близкородственное скрещивание. А что лица непривычные… и что?
Негры есть, китайцы есть, эскимосы есть — и у всех свои характерные особенности внешности. У кого губы вывернутые, у кого складочка на веке, у кого еще что… люди?
Люди! И сомнений не возникает.
— Вы собираетесь переселяться в города?
— Не сразу. Может, сначала в деревни. И нам будет легче, и хватает брошенных деревень, которые мы с радостью заселим, если на то будет официальное разрешение властей.
Тоже не в бровь, а в глаз.
Полно таких. Брошенных, умирающих деревень. И вопят власти — надо реанимировать деревни!
Ага!
А ты для начала там инфраструктуру создай! Дорогу проложи, школу открой, медпункт, специалистов найди в эти полезные заведения. А то как в анекдоте.
При царе в селе были церковь и кабак.
При Советском Союзе — школа, больница, клуб, библиотека.
При демократии — снова церковь и кабак?
А с сердечным приступом ты в храм не пойдешь, нет… тебе помощь будет нужна. И за водкой не пойдешь. Вообще не выживешь при таком раскладе.
Вот и получается, что брошенные деревни — идеальны для даэрте. Которым даром те дороги не нужны. И все остальное тоже, они у Леса любую помощь получат.
Правда, церкви и кабаки им тоже без надобности. Но это уже неинтересные подробности.
— Вы верите в Бога?
— Мы не сомневаемся в его существовании.
— Вы не носите кресты?
— А что — крест обязателен для веры? Написано же: не сотвори себе кумира?
С библией у журналиста явно были проблемы — заткнулся и отстал. Атаковали другие.
— А у вас есть деньги?
— Безусловно. В тайге можно много интересного найти.
— Вы будете документировать находки?
— И платить налоги, и вести добропорядочный образ жизни, и соблюдать законы, — даже не задумалась Салея. — Если мы живем на территории России, мы принимаем на себя все обязанности. В том числе, гарантируем полную лояльность к существующей здесь власти.
— Вы могли бы жить в Китае?
— Там лучше, чем в России? Я слышала, там есть ограничения рождаемости. И свалки там жуткие. И казни есть?
— Эммм, — замялась журналистка. Но тут же нашлась. — Вас может принять любая другая страна?
— Вам не нравится эта страна? Тогда почему вы в ней живете?
— Ну…
— Я считаю, что если ты живешь на территории страны, ты обязан уважать ее обычаи. Защищать ее и не давать никому в обиду, — сверкнула глазами Салея. — Родина, как и мать, может быть только одна. Не нравится? Откажись от обеих и уезжай. Но хаять — не смей!
— Закрывать глаза на все недостатки?
— Нет. Исправлять то, что от тебя зависит. Вы давно подметали у своего дома?
— Эммм?
— Грязно? Помой подъезд, подмети двор, поставь урну. Для начала. Не жди, что за тебя это лично президент сделает, у правительства другая функция, — разъяснила Салея.
— Какая же? — занесло на повороте журналистку.
— Внешняя и внутренняя политика. А не личная уборка за каждой свиньей, — отрезала Салея. — И вы не ответили на мой вопрос. Полагаю, вам и в голову не приходит начать уборку со своего двора?
Явно не приходило. Журналистка скромно отошла в сторонку, пока не последовали и другие неприятные вопросы. К примеру, а кому ты помогла? Пожилой соседке продукты принесла? Бродячую кошку усыновила, или хотя бы накормила? Пошла, купила сорок маек, да и отвезла в детский дом?
Нет? Только власть ругать? Ну вот, с вами начинает что-то проясняться…
— Вы замужем?
— Нет. Я вообще скоро умру, поэтому должна сделать для своего народа все возможное.
— Умрете?
— У меня неизлечимая болезнь. Такое бывает, к сожалению. Но ни одна болезнь не освободит меня от ответственности за свой народ.
Теперь журналисты вцепились в эту тему. Как же!
Такая трагедия!
Такие жареные новости! Аж слюнки текут! Это так красиво можно расписать! Обреченная на гибель, выводит свой народ к людям…
— Что означает название вашего народа?
— Даэрте? Дети Леса.
— Но в паспорте у вас будет написано — русские?
— Полагаю, что да. Как решат чиновники.
— Вы готовы утратить свою самобытность?
— Что это за самобытность, которую можно уничтожить одним словом?
— И свое право на самоопределение?
— Как наше определение пострадает от одного слова?
— Как же! Вот, а Америке, к примеру, афроамериканцы. А вы…
— Лесорусские? Таежнорусские? Даэртесские? Или еще чего поглупее придумаем?
Журналисты зафыркали. Действительно, как-то не срасталось.
— Но ваши гражданские права…
— Ничуть не пострадают. Равно, как и наши обязанности. Что, про обязанности не принято говорить? Но они есть! Я считаю, что сделала наилучший выбор для своих людей, — отрезала Салея. — Те русские, которых я знаю, не считались ни с чем. Они помогали мне и поддерживали, не рассчитывали на какие-то выгоды или доходы. И я начала уважать их.
— Не все такие.
— Вы будете судить о человеке по его глистам?
Вопросы, вопросы…
Журналисты атакуют, Салея отбивается.
А в кабинетах чиновников идут разговоры. В частности, к губернатору на прием явились господин Петров и господин Чжао.
Губернаторы далеко не всегда любят бизнесменов. Но в данном случае в кабинете царили мир и дружба. Петров был не то, чтобы другом губернатора. Он был правильным и удобным бизнесменом. Который лишний раз не лез в аферы, не стремился урвать копейку вот здесь и сейчас, а там хоть трава не расти, не мошенничал больше необходимого, а главное, понимал, что работать можно долго и успешно, только если делиться вовремя.
Де-лить-ся.
Не хапать все в одно рыло, но и не угодничать, не пресмыкаться… такое нормальное отношение. Я работаю, ты работаешь, вместе мы заработаем больше. Хороший правильный подход.
Не как некоторые, которым лишь бы денег из федерального бюджета загрести под очередной тендер, а что с ним потом делать, они и рядом не подумают! Главное ж сейчас рвануть! А потом хоть ты травой порасти!
Таких не любит никто. Но Петров просто работал, не забывая вовремя благодарить. Нет-нет, речь не о взятках. Взятка дается ДО какого-то дела. А благодарность заносится ПОСЛЕ. Первое — обязательно, второе исключительно на усмотрение самого человека.
Петров был благодарен — в меру. И губернатор это ценил.
Чжао Гофэн?
Да, китайца он тоже знал. Видел раз или два, так, больше слышал. Да, партнер. Из Поднебесной. И что? Хоть откуда, если с ним работается нормально, пусть гонит свои комплектующие для станков. Жалко, что ли?