- Да у тебя-то есть, чем карабин заряжать, - по-прежнему тускло отозвался сивобородый.
- Точно, в патронах у меня достаток полный, - согласился Дядя. - И с харчами порядок, потому и разговоры с вами веду, а не пристрелил на месте...
- Мы ж на нейтралке, - почти взмолился Седой. - За что стрелять-то? Твоя земля вон, чуток поодаль, не хотели мы туда идти...
- Ты это Морячку рассказывай, он, похоже, и в самом деле здесь в первый раз, - деловито посоветовал Дядя. - Как бы ты дальше прошел, добытчик? через овраг? тогда и впрямь, давай я тебя здесь пристрелю, всё мучений меньше будет.
- Ну, нечем нам поклониться, - наконец, покаялся Седой. - Золотишко есть, кольцами, монетами, парочка слитков, да камушки разные, а больше-то... пустые мы, под заказ сработали... своего нет, а чужое отдавать, сам знаешь, каково оно...
- А хочешь, мы тебе негру отдадим? - вдруг предложил Морячок, почему-то только сейчас сообразив, что это будет выходом из положения.
- Какую негру? - усмехаясь, поинтересовался Дядя.
- А вот, у мешочков наших лежит, сейчас подыму, если позволишь...
- Подыми, только без дури, - строго попросил Дядя. - Мне ваша кровь и жизни не нужны, зачем лишний грех на душу, и без того их там достаточно.
Стараясь не делать резких движений, но в то же время поторапливаясь, что бы Дядя не успел передумать, Морячок подхватился с земли к сложенным у бетонной балки рюкзакам и слегка пнул непонятную на первый взгляд кучу тряпья, лежащую возле них. Тряпье медленно, нехотя зашевелилось, и из-под ветхого одеяла, давно потерявшего свою первоначальную расцветку, поднялась невероятно тощая девица с темно-шоколадным цветом грязной кожи и короткой стрижкой кудрявых, жестких даже на взгляд волос на голове. То, что это девочка, а не мальчик, угадывалось только по мелькающим под распахнутой безрукавкой маленьким грудкам. Еще на необычно экзотической для города негре были фантастических размеров шаровары, какие-то разбитые босоножки на грязных, запыленных ногах и - кожаный в заклепках ошейник, от которого к торчащей из бетонной балки арматурине шла тонкая, но прочная стальная цепочка.
Морячок сноровисто отомкнул цепочку от арматуры и, сильно дернув за нее, подтащил девицу поближе.
- Вот, Дядя, гляди-кось, какая негра, настоящая...
- И зачем она мне?
Теперь, когда де-факто признание прав Дяди состоялось, он сменил позу, перехватив карабин за шейку приклада и забросив его стволом на плечо. Пистолет-страшилище он сунул куда-то за пояс, но указательный палец правой руки бдительно лежал на спусковом крючке карабина, не давая добытчикам шанса даже просто попробовать изменить ситуацию в свою пользу. Да они и не стали бы тягаться в скорости и меткости стрельбы с одной из городских легенд.
- Найдешь, на что пристроить, - зачем-то принялся уговаривать Дядю Седой. - По хозяйству, если сделать чего, да и попользовать можно с удовольствием...
- С удовольствием говоришь...- Дядя пристально оглядел девицу, отыскивая в ней признаки грядущего удовольствия, но так ничего для себя и не нашел, вздохнул. - А на цепочку ее зачем посадили? для удовольствия или что б не кусалась?
- Пугливая очень, - бойко соврал Морячок. - Боится всего, с перепугу бежит, сломя голову. Вот для ее же пользы и прицепили, что б не потерялась, пропадет же, если одна в городе...
- Ох, и ушлый вы народ, просто оторопь берет, - явно процитировал какого-то неизвестного добытчикам автора Дядя. - Ладно, давай цепочку...
Морячок ловко перекинул звенящий конец цепи, подхваченный Дядей левой рукой, и слегка подобострастно, переняв первоначальный тон Седого, спросил:
- Ну, мы, наверное, пойдем, а, Дядя?
- А я вас и раньше не держал, - засмеялся собственной шутке тот. - Через Казимира планируете дальше идти?
- Планируем, Дядя, - согласился Седой, испытывая облегчение от того, что все так благополучно кончилось. - Удобнее там, да и мост, кажись, еще лет сто простоит, хоть и ржавый весь...
- Скажешь ему, что бы прислал человечков за патронами, - распорядился Дядя. - Он и сам порадуется и вас до конца своей земли проводит.
- Вот спасибо, Дядя, - Седой и в самом деле не ожидал такой щедрости, приготовясь было отдать Казимиру пару золотых вещичек из своего груза, тех, что полегче, да попроще, с ним по-другому, было нельзя никак.
Обрадованные добытчики, благополучно забыв о недавнем желании попить горячего чайку, принялись лихорадочно собираться, утоптав догорающую спиртовую таблетку, закинув котелок в один из громоздких рюкзаков, поправляя свою одежду и снаряжение. Пока шли эти недолгие сборы, Дядя стоял неподвижно, изредка, скосив глаза, поглядывая на девицу на цепочке. А когда добытчики, почтительно поклонившись в знак уважения, отошли от них уже на порядочное расстояние, спросил, не поворачивая головы:
- Ты откуда в городе взялась?
- Родилась здесь, - без малейшего акцента ответила мулатка.
- Вот как? - задумчиво констатировал Дядя. - А этим... давно попалась?
- Вторую неделю за собой таскают... таскали то есть...
- Погоди, сейчас они с глаз уйду, сниму с тебя цепочку, - пообещал Дядя.
- Убегу, - равнодушно ответила мулатка.
- Куда? - насмешливо удивился Дядя. - К таким вот добытчикам? или не притомилась, пока они тебя две недели пользовали? кормили хоть немного?
- Немного, - помрачнев, ответила девица. - В самом деле достали до матки за две недели... А ты что ль меня пользовать не будешь?
- Я тебе потом зеркало дам, - туманно пообещал Дядя. - Поглядишь на себя... Отмыть сперва, откормить, а уж потом про пользование думать...
Бушлатовые спины добытчиков уже пропали за поворотом, но Дядя выждал еще пяток минут, и, отстегнув от ошейника цепочку, скомандовал: " Ну, вот, беги...", а сам присел на бетонную балку, достал из кармана пачку сигарет и со вкусом раскурил одну.
Дернувшаяся было на пару шагов в сторону и с удивлением обнаружившая, что Дядя не собирается за ней гнаться, мулатка подошла поближе.
- Тебя как зовут-то?
- Жанетта.
- А я Дядя, просто Дядя и никаких других имен. Покурю сейчас, и пойдем, Жанетка, на ночь устраиваться, время уже позднее, пока дойдем, самая пора будет. Сама-то куришь?
- Когда дают, не отказываюсь, - сообщила мулатка.
- А чего ж молчишь? - нарочито удивился Дядя. - Ты молчанку свою брось, если чего надо или захочешь, то сама спроси, я мыслей читать не умею, женских - тем более...
Он положил на балку, подальше от себя, пачку сигарет и зажигалку, даже чуток отодвинулся в сторонку, давая понять девице, что это не приманка, бросаться на нее и хватать он не будет. Жанетка, чуть помедлив, раскурила сигаретку и присела на корточки рядом с балкой. Сигарета была ароматная, вкусная, это мулатка могла оценить, привыкнув с детства к дешевым ядовито-ядреным "гвоздикам". Докурив, Дядя аккуратно потушил остаток сигаретки о подошву и чуть цыкнул на Жанетку, собравшуюся было выбросить свой бычок:
- Припрячь, а еще лучше, с собой захвати, не нужны тут следы наши...
Жанетка послушно сунула окурок в карман своих грязных шаровар, а Дядя пояснил:
- В городе таких сигарет больше нету, только я их и курю...
Тяжело опираясь на карабин, он поднялся с балки, а мулатка, будто очнувшись от долгого сна, с удивлением уставилась на яркую желтую пачку с нарисованным на ней бурым горбатым зверем, исчезающую в кармане пальто Дяди.
-... все подробности позже, сейчас поторопиться бы надо, - строго сказал хозяин района.
- Долго идти? - уточнила Нина, старательно наматывая портянки.
Дядя взглянул на нее с искренним удивлением, так смотрят обычные на люди на внезапно заговорившую кошку. Но все-таки ответил.
- По вашим ногам - минут сорок хода будет, да еще и осмотреться на месте надо... - и неожиданно спросил репортершу, намекая на обнаженную спину: - В тебе вот так-то не холодно?