- И чем же этот парень так знаменит?
На взгляд Алексея ничего особенного в Кареве не было, кроме негородского цвета лица, впрочем, изрядно подпорченного чрезмерным употреблением спиртного, да еще нелепого здесь, хорошо пошитого из темной замши, полуспортивного костюма. Его спутница выглядела гораздо ярче: миниатюрная платиновая блондинка с длинными, прикрывающими полспины кольцами кудрявых волос, одетая в очень узкую полоску ткани на груди и едва прикрывающую трусики юбчонку ярко-синего цвета. Впрочем, для защиты от холода на плечи её была наброшен самый ходовой в городских условиях, но явно детского размера бушлатик.
- Это самый скандальный и знаменитый романист из иногородних, - серьезно сказала Жанетка. - Он еще в одной рок-группе на гитаре, бывает, играет. Но в основном - пишет. Ну, и скандалит везде, где только можно. В город, к нам, он первый раз попал несколько лет назад, теперь тут бывает чуть не три-четыре раза в году. Такое редко случается, чтоб город так в себя пришлых пропускал. Видать, зачем-то нужен тут Карев.
- Ну, а пишет-то хоть о чем? - поинтересовался главным Ворон.
- Разное пишет... о войне, например. Он же в Индокитае воевал, когда там заварушка была, еще на срочной службе, в парашютистах, - начала рассказывать Жанетка. - Еще просто о жизни, о разных случаях... Читаешь - не оторвешься...
И, заметив чуток удивленный взгляд Совы, пояснила:
- Ты думаешь, в городе не читают? У нас тут телевидения нет, радио не работает, кино разве что посмотреть, та и то всё старое в основном. Редко, кто сюда свежие фильмы или музыку притащит. Вот люди и читают, кому что нравится, библиотеки ведь никто никуда не вывозил, да и растаскивать там нечего, разве что - раритеты какие, книжные; но их еще в первые годы растащили. Просто у нас, тут, как-то не принято на людях читать, при ком-то. А так - у каждого любимая книжка есть, чтобы отдыхать душой...
- И все же, что необычного-то в его романах? - вновь возвращая разговор к экстравагантному автору, кивнул на Карева Алексей.
- Пишет он правду, - без рисовки, серьезно сказала Жанетка. - Как видел, как слышал. Нет, конечно, придумывает и свое, но - без лакировки, совсем не так, как всяким начальникам хочется...
- Ладно, - так же резко, как начал, свернул разговор Ворон, поняв, что без чтения романов этого самого Карева все равно не получится составить о нем полного впечатления. - А что ж нас не спешат обслуживать? Кажется, даже в вертепе официанты проворнее, или там так было из-за Дяди?
- Нет, Дядя тут не при чем, - улыбаясь, пояснила Жанетка. - Тут порядок такой, что человек может и просто посидеть за столиком, сколько хочет... Я ж говорила - обо всем спрашивать надо...
И она сделала манящий знак рукой. И тут же одна из девчушек, оттолкнувшись от стены, которую подпирала в томительном, так свойственном работникам сферы услуг ожидании, подскочила к столику, одновременно торопливо, но и неким с чувством собственного достоинства, без лишнего халдейского подобострастия.
Оглядев гостей доброжелательным, но и очень внимательным при этом взглядом, девка улыбнулась:
- Я вам могу предложить черную икру с коровьим маслом... на бутербродах. Хлеб у нас свежий, утренний. Есть еще маринованные овощи, пара баночек крабов найдет, но не больше. Всё остальное - по вашему желанию.
- По желанию будет водка, по двести грамм на каждого, - ответила Жанетка, как местная, да и на правах хозяйки в их маленькой компании. - Икра, масло, хлеб - раздельно, ладно? Крабов обязательно, ну, и еще, наверное, что-нибудь рыбное, сайру, шпроты, горбушу... только без томатов, хорошо?
Непонятно чем обрадованная девка, весело заулыбалась, кивая в подтверждение словам мулатки, и упорхнула на кухню, едва ли не танцуя на ходу.
- Здесь тоже знают Дядю и то, что ты... - Ворон немного замялся, сходу не придумав, как назвать отношения Вечного и Жанетки. - ...что ты - с ним?
- Дядю знают везде, - серьезно ответила мулатка. - А то, что я его женщина, здесь могут и не знать, город-то большой, вот только девки здесь очень бойкие, им бы где-нибудь в другом месте на досмотре работать... карманы чужие насквозь видят...
И, будто бы доказывая и без того очевидное, Жанетка извлекла двумя пальчиками из кармана короткой курточки маленький желтого металла кругляшек и аккуратно постучала им по столу. И словно на сигнал появилась с большим подносом, кажется, только-только отошедшая девчушка и принялась расставлять на столешнице хрустальную вазочку с черной икрой, фарфоровую, изящную масленку, несколько глубоких, "салатных" тарелок с сайрой, неркой, кальмаром, соусницу с майонезом и плетеную из соломки хлебницу с неожиданно душистыми кусками пшеничного, мягкого даже на вид хлеба. Чуть позже, пока Жанетка, Сова и Ворон намазывали себе бутерброды свеженьким маслом и икрой, поднесли чистые стаканы двух видов - поменьше под водку, побольше под сок, две запотевшие бутылки "заводской" с чудными на взгляд унтер-офицера этикетками, но - видывал он и почуднее, чего греха таить. Сок предложили ананасовый, разумеется, из концентрата, но тоже охлажденный, приятный на вкус. На незаданный вопрос мулатки про вторую бутылку, официантка сделала кругленькие глазки и шепнула: "От заведения..."
Желтенький кругляшек монеты перекочевал из пальцев Жанетки в ладошку официантки, Ворон, исполняя мужские застольные обязанности, разлил водку, но выпить они не успели, в дверном проеме бесшумно, но как-то очень значимо появился огромный, глыба глыбой, мужчина в полувоенном френчике, туго перепоясанном портупеями, и внимательно оглядел зал, особо задержавшись взглядом на спрятанном за стенным выступом столике.
- Вот дела, - проговорила Жанетка, подхватившая и так и держащая в руке холодный стакан с водкой. - Здесь, похоже, что-то такое намечается сегодня...
Следом за шагнувшим в зальчик заведения габаритным мужчиной быстро прошла и по-хозяйски уселась у одного из центральных столиков по фигурке совсем молоденькая девка с короткой, небрежной стрижкой. Вот только лицо и руки выдавали её настоящий, весьма для города солидный возраст.
- Сама Бражелина пожаловала, - пояснила свои же слова мулатка. - Она тут, в центре, наверное, за основную хозяйку и по складам, и по скупке. Народ так, между собой, шепчется, что Дядя её такой сделал лет двадцать назад, но я-то, конечно, не знаю, что правда, что нет, сам Дядя про такие дела вспоминать не любит... он про прошлое, вообще, не любит говорить... Да, и вот интересно, Карев-то первый раз в город попал как раз к Бражелине... у нее жил почти месяц, правда, говорят, все вот с этой же подругой. И снова они вместе собрались...
На удивление строго соблюдая местный этикет, скандальный романист и ухом не повел на появление своей старой знакомой за соседним столиком. Сама же Бражелина, повелительным жестом отослав из зала громоздкого мужчину, сопровождавшего её появление, подозвала девчушку-официантку и стала обстоятельно что-то выяснять с ней, то и дело касаясь то девкиной руки, то прихватывая её за талию...
- Она, говорят, почти как я начинала, - продолжила свой рассказ-сплетню о Бражелине Жанетка. - Тоже в конгломерате была... это так называют, когда парни и девки лет по двенадцать-пятнадцать вместе собираются... ну, дурака валяют, подворовывают, что плохо лежит, кто поумнее, стараются по пустым домам в округе пошарить, как бы тренируется в добытчики... вот только меня такие быстро мимо проходящей бригаде продали, а Бражелину Дядя выцепил, помог, значит, стать человеком. Там же, в конгломератах закон простой: свои - так все свои, каждая девка - общая, ну, и парни тоже, конечно... редко кто из таких вот в люди выходит... А потом Бражелина подругу встретила какую-то, и любовь с ней уже закрутила. Говорят, с той поры она только на девок и смотрит, а мужики так... побоку...
И будто накликанный частым повторением своего имени в дверях появился Дядя в сопровождении Голицына и Нины. Пришлые выглядели хоть и подуставшими, но вполне себе боеспособными, и это порадовало Ворона от всего сердца. А Дядя тем временем внимательно оглядел зальчик, едва только не крякнул от удовольствия - все в сборе, в нужное время и в нужном месте. После этого он кивнул молчаливо спутникам: