========== 1 ==========
— Ничего, освоишься, — ободряюще заключил пожилой мужчина, привлекая внимание Антона, который оглядывал свой новый кабинет. — После приемки «Склифа» здесь всё покажется раем. Там каждый день — лотерея. Никогда не знаешь, кого и от какого несчастья будешь спасать. А здесь всё предсказуемо: гематомы, надрывы, разрывы, переломы…
— Вывихи, растяжения, сотрясения, ушибы, — продолжил Антон, поставив кожаный портфель на подоконник, и попытался открыть окно, выходившее на парковку дворца спорта.
— Я последние несколько дней здесь почти не бывал, — виновато пояснил уже бывший главный врач сборной по фигурному катанию, наблюдая за тем, как его преемник возится с заклинившим окном. Но Берестов всё же справился с механизмом, приложив силу, без которой не мог бы совершать многочасовые операции. — Антон, — по-отечески обратился к нему он, дожидаясь, пока тот обернется, — ты знаешь, что принимать близко к сердцу происходящее с пациентами нельзя. Продолжай об этом помнить и здесь.
— Разумеется, — хладнокровно ответил Антон. Не увидев в таком совете ничего нового и трудно выполнимого. Его прежние пациенты сменялись со скоростью света, «приезжая» к нему в операционную без сознания. Антон делал свою работу, выполнял сложные операции и никогда не знал ни того, что было с этим человеком «до» случившегося, ни того, что было «после», когда Берестов успешно спасал жизнь и спустя некоторое время отпускал «на волю». Антон полагал, что не пропускать через себя — легко. И раньше оно так и было. Теперь в его жизни будут одни и те же «пациенты», причем весьма специфичные. Настолько, что в дальнейшем порой будет казаться, что все они здесь в прямом и переносном смысле отмороженные и ударенные на всю голову. Но пока Берестов этого не понимал.
***
— Колесникова Ирина Витальевна, — повторил себе под нос Антон, роясь в шкафу в поисках медицинской карты молодой фигуристки. — Простите, не могу найти вашу карту, — разочарованно произнес он и обернулся, переглянувшись с фигуристкой, нежданно нагрянувшей к нему в первую неделю работы. Его уже представили всем, но Берестов рассчитывал на то, что до первых летних восстановительных сборов успеет изучить каждого спортсмена сначала по медицинским документам, а затем при личном осмотре перед началом сезона. И это было возможно лишь в случае полного покоя.
— Я не член сборной, — с грустной улыбкой призналась Ирина, пытаясь сохранить жизнерадостный блеск в синих глазах, — я в резервном списке. Моя папка будет лежать в другом месте. Аркадий Иванович хранил её во-он там, — она приподняла подбородок, выразительно посмотрев на белый навесной шкаф.
— Спасибо, — кивнул Антон, сразу же переместившись к нему, — я ещё не до конца освоился в кабинете, — пояснил он, шурша многочисленными бумагами, — и со всеми картами ознакомиться не успел.
— Знакомиться с ней и не нужно, — качнула головой Ирина и заправила светлые пряди, выбившиеся из высокого хвоста, — меня прислал тренер. Думает, что с моим голеностопом что-то не то. На самом деле я просто не разносила новые ботинки. Напишете, что всё в порядке?
— Да, — буднично ответил Антон, отрываясь от шкафа и вынуждая Ирину перестать разглядывать его. — Но ногу все же посмотрю. Снимайте ботинок.
Ирина поджала губы, понимая, что просто так выбить заветную справку не получилось. Но можно было всё ещё попытаться. В конце концов Антон выглядит молодо. На вид ему точно не больше тридцати. Вдруг он ещё не успел стать первоклассным специалистом?
— Хорошо, — кивнула она, притворяясь «паинькой», и начала расшнуровывать правый конек. — Вы любите спорт? Поэтому стали спортивным врачом? — с напускным любопытством поинтересовалась она, рассчитывая заболтать Антона. Но Берестов был врачом, который способен принимать у скорой человека с размозженными ногами, руками или разбитой головой, и при этом мирно интересоваться у знакомых фельдшеров не принести ли им кофе из автомата перед тем как они отправятся в очередной увлекательный «вояж».
— Носок нужно снять тоже, — строго пояснил Антон, а затем, бросив оценивающий взгляд на плотные обтягивающие леггинсы, попросил избавиться и от них.
Ирина попыталась скрыть своё недовольство. Сначала этот неизвестный не дал ей справку за красивые глаза, затем проигнорировал вопрос, а теперь ещё и штаны перед ним снимать? И если перед прежним врачом такое делать было привычно, то перед Антоном отчего-то стыдно.
— Быстрее, пожалуйста, — попросил Берестов, — раздевайтесь по пояс и ложитесь на кушетку.
Колесникова сжала зубы, чтобы не выдать языком чего-нибудь язвительного. Справка была важнее гордости. А минутное унижение из-за нижнего белья с нарисованной кошечкой в окружении бантиков можно и потерпеть. Выполнив указания врача, Ира легла на кушетку, не сдержав недовольного вздоха, и демонстративно уставилась взглядом в белый потолок.
— Всякие труселя я успел повидать на своем веку, — сдерживая смех, начал Антон, подойдя к кушетке, — в гною, в крови, в осколках, но таких милых ещё не видал.
— Боюсь предположить, — с трудом нашлась Ирина и отвернула голову к стене, ощутив, как побагровели щеки, — где такую красоту вы успели лицезреть, — договорила она, мысленно пообещав себе, что сегодня же отправится в магазин и купит несколько красивых, кружевных трусиков. Таких, какие и полагается носить молодой двадцатичетырехлетней девушке с прекрасными, точеными тренировками, формами.
— В приемном покое, — улыбнулся Антон и не спешил приступать к ноге Ирины, наслаждаясь её часто вздымающейся от смущения грудью, которая была обтянута белой майкой. Взгляд невольно скользнул вниз по стройным смуглым ногам, цепляясь за небольшое родимое пятно под коленкой, по форме напоминающее сердечко. Антон едва заметно усмехнулся — такого, наравне с милым бельем, он не видел тоже. — Который, вопреки названию, спокойным бывает очень редко.— Берестов вновь отошел от кушетки и принялся тщательно мыть руки в небольшой раковине, установленной прямо в кабинете. — Я не ответил на ваш вопрос. Я не люблю спорт. Совсем, — произнес он, закрыв кран тыльной стороной ладони, а затем принялся насухо вытирать руки. Пальпировать голеностоп будет без перчаток, чтобы лучше прочувствовать связки.
— При этом вы в хорошей форме, — не смогла не отметить Ирина, продолжая смотреть в шершавую стену. Впрочем, эту самую форму она отметила почти сразу же, как вошла в кабинет. Берестова вполне можно было принять если не за спортсмена, то как минимум за человека, следившим за собой: поджарый, высокий с широкой спиной и развитой мускулатурой.
— Спасибо, — мягко, убаюкивающе отвечал Антон, возвращаясь к пациентке, — я люблю физическую культуру.
— «Физ-ра лечит — спорт калечит»? — проворчала Ирина.
— Вам ли не знать, что так оно и есть, — невозмутимо произнес он, а затем всё же решил сосредоточиться на голеностопе Колесниковой. Он аккуратно обхватил горячую ступню двумя ладонями — одной снизу, другой сверху. Ирина шумно вздохнула. То ли от очередного прилива ноющей боли, то ли от мягких, но в то же время сильных ладоней.
— Тендинит, — констатировал Берестов и, упираясь левой ладонью в свод стопы, большим пальцем правой руки принялся будто влезать в связки голеностопа. Ему и без ответа Ирины всё было предельно ясно. Даже визуально на ступне читались покраснение и отечность. При искусственных попытках согнуть прослеживалась ограниченность мобильности и слышался легкий хруст, а при пальпации и вовсе обнаружились фиброзные узлы на сухожилии.
— Меня он не беспокоит! — тут же среагировала на хорошо знакомый диагноз Ира и выдернула ногу из рук Антона, вскочив с кушетки. — Я ведь не сказала, что у меня что-то болит! — продолжила она, торопливо натягивая леггинсы. — Да и вы особо не спрашивали.
— А мне вопросы и ответы ни к чему, — мирно отвечал Антон, с едва заметной улыбкой наблюдая за фигуристкой, которая отчего-то изрядно его забавляла. Половина пациентов, попадавших к нему на стол, как правило была не в состоянии ни отвечать на вопросы, ни рассказывать, где и как болит. — Вы сегодня выходили на лёд? — уже серьезнее поинтересовался Антон, как только подтянутые ягодицы в «бантиках с кошечками» скрылись за черной плотной тканью и поводов для улыбок поубавилось.
— Выходила, — сквозь зубы процедила Ира, поправляя майку. — Антон, как вас… — требовательно начала она, бросив взгляд на врача.