— Да, мистер Малфой, — Невилл послушно кивнул и нехорошо улыбнулся.
— Вот и отлично, — улыбнулся тот. — Приятного общения, друзья.
С этими словами Люциус повернулся и вышел из камеры, захлопнув за собой дверь.
Глава 6. Уроки Круциатуса
You fell away. What more can I say?
The feelings evolved, I won't let it out.
I can't replace your screaming face
Feeling the sickness inside.
Why won't you die?
Your blood in mine
We'll be fine
Then your body will be mine
Вот и все. Для тебя больше выхода нет.
Я не выпущу чувства, что тлеют внутри.
Ты кричишь так истошно болезненный бред,
Ты боишься судьбы. Но я здесь, посмотри!
Моя жажда отмщения так необъятна!
Не умрешь, не мечтай - ведь пощады не будет,
Твоя кровь - для меня, и я выпью до капли
Твою жалкую жизнь, и никто не осудит.
Ведь они, как и ты, как и я - просто люди.
Chester Bennington "System" (саундтрек к фильму "Королева проклятых")
Вольный стихотворный перевод К.Буяновой
Невилл Лонгботтом наставил на своего бывшего профессора волшебную палочку. Снейп с неудовольствием отметил, что руки мальчишки при этом нисколько не дрожали. А вот у него самого даже нет волшебной палочки, и даже банально кулаки в ход не пустить - руки связаны. Впрочем, едва ли кулаки ему бы помогли.
Значит, остается только одно. Обычная язвительность и уничижительная манера общения. Что бы там о себе ни возомнил Лонгботтом, что бы ни напел ему в уши Люциус, он все тот же трусливый прыщавый гриффиндорец, который больше всего на свете боится недовольства своей бабушки и профессора зельеварения Северуса Снейпа.
— Ну что, Логнботтом, я смотрю, пришел твой звездный час? — насмешливо прокряхтел Снейп, приподнимаясь с пола, насколько это было возможно. — Только вот что ты мне сделаешь? Отомстишь за всю свою тупость, показанную на моих уроках? А может быть за то, что твои родители замучены Упивающимися? Или за то, что другой Упивающийся - Люциус Малфой - сейчас будет тебя использовать?
Невилл опустился на корточки рядом с ним, и Северус отшатнулся. Глаза юноши олицетворяли собой бездну, намного худшую, чем он вообще мог себе представить. Это был не тот Невилл Лонгботтом, которого он привык унижать на уроках. Этого парня с глазами маньяка Снейп вообще видел впервые.
— За это, — как-то устало и равнодушно протянул незнакомый парень с лицом Лонгботтома, — за убитого Дамблдора, за то, что больше нет семейства Уизли и всего мира, который я когда-то любил. За все идеалы, в которые я верил - пусть даже они на поверку оказались такими же лицемерными, как вы. За то, что в столовке опять не было булочек с повидлом, а были только с вишневой начинкой, а я ее терпеть не могу. За то, что мне не с кем отметить День Святого Валентина. За все.
— Это тебе пообещал Люциус Малфой? — Снейп продолжал насмехаться, не будучи в силах остановиться. Истерические такие насмешки, на грани срыва, как это бывает у человека, которому уже точно нечего терять. — Возможность исполнить свою месть? Ты жалок и ничтожен.
— Возможно, — согласился Логнботтом и улыбнулся так, что от этого стало совсем страшно. — Зато, по крайней мере, моя страница жизненной книги еще не перевернута, а если и перевернется, то будет иметь продолжение. Потому что в отличие от тебя, мерзкая слизеринская змея, в моей жизни есть хоть какой-то смысл.
— Смысл - причинить мне боль? Чего ты этим добьешься? Не проще ли было бы объединить усилия и бежать отсюда?
— Бежать? — усмехнулся Невилл. — Вы предлагаете мне сбежать вместе, профессор Снейп? Очнись, старый мудак. Бежать некуда - и мне, и тебе. Все кончилось. О всего прежнего мира остались только мы с тобой и доживаем последние дни. Последние моменты. И поверь, я сумею ими насладиться. Ведь я так долго этого ждал…
Его голос дрожал от нетерпения, и Снейп против воли и здравого смысла падал в пучину животного страха. Защищаться, до конца, говорить с Лонгботтомом, давить его, пугать, издеваться - лишь бы выбить из колеи. Ведь он слаб, он всего лишь ничтожный гриффиндорец, еще недавно считавший смыслом жизни разрисовать стены Школы словами протеста. Бессистемный и безыдейный, без целей и каких-либо желаний… Такого же сломить - раз плюнуть!
— Я знаю, о чем Вы думаете, — продолжал юноша. — Жалкий Невилл, хозяин глупой жабы Трэвора, единственный внук старой бабушки, почти сквиб, заика… Без друзей, без любящих людей, без желаний, сотканный из страха и стыда, так? Только вы ошибаетесь. У меня есть желания. Может быть, их мало, да только их сила охватывает весь мир, всю сущность и все естество моей жизни. Возможно, мечты об их исполнении помогали мне справиться…
— Но ведь Драко Малфой один из твоих врагов, которого ты так хотел сокрушить, не так ли? — Снейп изо всех сил старался продолжить разговор, хотя его уже тошнило от этого напыщенного пафоса. — Как же ты можешь теперь соглашаться участвовать в этой бредовой попытке его воскресить?
— Ты не одурачишь меня, старый придурок! — Невилл заорал как сумасшедший и что есть силы ударил Снейпа в поддых. — Теперь-то я все знаю! Малфой оказался куда меньшей дрянью, чем ты. И, в отличие от тебя, ему хватило ума вовремя сдохнуть. А впрочем, знаешь, Снейп, что?! А то, что ради возможности тебя убить я готов возродить к жизни кого угодно, хоть самого черта, потому что с ним я разберусь потом. А так, в жизни есть только одна дрянь, большая чем ты. И до нее я тоже доберусь. Всему свое время.
— Ты жалок, Лонгботтом, — сплюнул Снейп. — Я совершенно тебя не боюсь. Ты не способен ни на что, кроме сумбурных выкриков и ударов безоружного связанного человека, лежащего перед тобой без возможности дать сдачи. Ты ничтожество, не способное не то, что произнести Непростительное Заклятье, а даже подумать о нем…
Последовавшее за этими словами «Круцио» заставило Снейпа горько пожалеть о сказанном.
Невилл пытал его долго, оголтело, яростно, упиваясь каждым стоном истерзанного человека. Он делал это впервые в жизни, но довольно часто представлял, как подобное происходит - как то самое проклятье, что сгубило его родителей, обращается на людей, разрушивших его мир. На Северуса Снейпа и Беллатрикс Лестрендж, порождения мрака, которые от его руки в этот мрак и вернутся. Он не испытывал никаких мук совести. Эйфории не испытывал тоже. Он просто делал то, что должен был. То, о чем так долго мечтал. То, что представлял в своих фантазиях. Снова и снова.
Он остановился только тогда, когда окончательно обессилел. Снейп к этому моменту едва дышал, его рот судорожно скривился, и по уголку губ стекала струйка крови. Его глаза выкатились, в них еле заметно сквозили остатки жизни. Однако зельевар еще был жив.
— На сегодня с тебя хватит, скотина, — сказал Невилл, вслушиваясь, как его голос отражается от каменных стен.
Снейп не мог ему ответить, и юноша ощутил странное чувство горечи, смешанной с удовлетворением. Сегодня он наконец-то поставил Снейпа на место. Но был ли тот побежден или продолжит сопротивляться? Будет ли нарываться на наказание снова и снова? Лонгботтом опустил голову. Какое-то время он стоял так, перед своим давним, так легко — до противного — поверженным врагом, пока его кое-что не отвлекло. В нос ударил запах. Тот самый запах. Он всегда его чувствовал, сквозь пространство и время. Чувствовал, когда увидел в "Ежедневном пророке" заметку о массовом побеге заключенных из Азкабана. Чувствовал тогда, в Министерстве, когда она вдавливала свою волшебную палочку ему в горло. Чувствовал на похоронах Драко Малфоя, когда она прятала лицо за вуалью.