После этого открытия интерес Люциуса к рисунку начал угасать. Дневник Тома Риддла ждал своего часа, а вчетверо сложенный листок хранился в кабинете Малфоя, среди остальных бумаг. Временами Люциус поглядывал на странный портрет, поражаясь такой неожиданно романтичной, фантазирующей стороне натуры своего Повелителя, и размышлял о том, не рисовал ли Волдеморт еще. А если так, то где спрятаны остальные работы, и какова их тематика. Со временем Люциус и вовсе забыл об инциденте с карандашным портретом таинственной незнакомки.
Забыл настолько, что уже и не ожидал вспомнить. И уж точно не ожидал увидеть обладательницу нарисованного лордом Волдемортом лица живьем, в своем собственном доме по прошествии почти двадцати лет.
Глава 9. Эксперимент
We are so young
Our lives have just begun
But already we're considering
Escape from this world
And we've waited for so long
For this moment to come
Was so anxious to be together
Together in death
Ты так молода, так юна и прелестна,
Ты жить лишь недавно совсем начала.
Но мир этот тесен, скажу тебе честно,
И шанс на побег ты едва обрела.
Ты долго ждала этот миг избавления,
И Руку, что линию твердо прочертит,
Чтоб после воздать свое благословение
На наше с тобой единение в смерти.
H.I.M. "Join me in death". Вольный стихотворный перевод К.Буяновой
— Ты задержалась, — констатировал Волдеморт, глядя на Гермиону с долей любопытства. — Расскажешь мне свою версию?
— Зачем? — спросила Гермиона. — Вы же и так всегда можете прочитать мои мысли, и вам даже не нужно спрашивать разрешения...
Сказала — и побледнела. Вырвалось. Мерлинова борода, вырвалось! Гермиона Грейнджер, следи, черт тебя возьми, за языком! Она же, по сути дела, только что сейчас съязвила, если не нахамила, но - кому? Темному Лорду!
Как же хочется скорее это все закончить, кто бы знал…
Предательская мысль в голове. Нельзя так просто, прямо и глупо нарываться на смерть.
— Я знаю, Грейнджер, все знаю, — мягко проговорил Волдеморт, и на его змееподобном лице даже отразилось подобие участия. — Знаю и слышу твои мысли. Ты думаешь очень громко.
Северус тоже всегда так говорил. "Громко думаешь, Грейнджер". Там, где он теперь - как с ним обращаются? Нельзя, нельзя об этом думать! Ни о Северусе, ни о том, гдеи с кем он. Не сейчас! Не при Темном Лорде!
- Ты хочешь, чтобы все закончилось, причем как можно скорее, - продолжал Волдеморт. - Смею тебя уверить, конец состоится, непременно, но только тогда, когда я разрешу. В моих силах сделать этот конец максимально долгим и мучительным.
Эти слова он выделил особой сталью в голосе, который, кстати, совсем перестал походить на змеиное шипение. Он был зычным, насыщенным, даже красивым - и оттого пугал Гермиону еще больше. Она вновь искренне пожалела о своей дерзости и склонилась перед Темным Лордом в почтительном поклоне. Слуги должны кланяться. Господа это любят.
— Да, милорд, все в вашей власти, — прошептала она.
— Скажи мне, девочка, тебе плохо живется у меня в подчинении?
— Нет, милорд!
— Тогда, может быть, тебя угнетает Метка, этот особый знак твоей принадлежности? — Волдеморт продолжал двигаться издалека в своем допросе, и Гермионе изо всех сил хотелось понять, куда он клонит.
— Не угнетает, милорд, — ответила она.
— Замечательно! — он захлопал в ладоши. — Тогда объясни мне, а то я никак не разберусь, почему же ты решила меня предать, да еще и с Беллатрикс на пару!
Внутри Гермионы будто что-то оборвалось и тяжело рухнуло вниз, прямо в пятки. Ему все известно. Судя по всему, ему даже не нужно забираться в чужие головы, чтобы обо всем догадываться, узнавать, замечать. Бесполезно. Мерлин, все бесполезно! И этот кулончик, подаренный Беллатрикс, не работает - что бы она там ни думала! И что теперь будет? Что сейчас будет - порция Круциатуса? Гибель от Авады? Хотя это вряд ли, он ясно дал понять, что когда бы конец ни наступил, он будет долгим и мучительным…
— Я жду ответа, Гермиона, — голос Волдеморта напомнил о своем присутствии. — Жду ответа от тебя.
То, что Волдеморт не задает риторических вопросов, даже если так кажется, Гермиона уже запомнила. Спросил - значит, надо отвечать, иначе неминуемо последует наказание. Гермиона набрала побольше воздуха в легкие, стараясь изо всех сил сдержать дрожь и придать голосу твердость.
— Милорд, я не предавала вас, - выдохнула она. - Раз вам известно содержание нашего разговора с миссис Лестрендж, то должно быть известно и то, что она сама ко мне пришла. Я сказала ей и повторю вам сейчас, что категорически против ритуала Черное Возрождение, о котором читала в свое время. Я убеждена, что в случае с Драко Малфоем ничего не получится или получится зомби.
- В очередной раз поражаюсь, какое количество знаний, предназначенных сугубо для волшебников и точно не для грязнокровок, ты похитила в нашем мире, - Волдеморт покачал головой. - И ведь какая память, какое внимание к деталям - Люциусу Малфою такое и не снилось. Да, девочка, то, о чем ты сейчас говоришь, мне известно. Тем не менее, ты заключила с Беллатрикс сделку. Сделку, которая мной не санкционирована - у меня за спиной. Зачем?
— Потому что я хочу вернуть Джорджа Уизли к жизни, - честно ответила Гермиона. - Беллатрикс... миссис Лестрендж это может - потому что это она наложила на него все эти проклятья. Смогла наложить - сможет и снять. Плюс ко всему, я не уверена, что... смогу быть вам полезной длительное время.
Удачная формулировка. В переводе на простой человеческий: "Я не уверена, что вы в ближайшее время меня не убьете". Говоря эти слова, Гермиона не поднимала глаза на Темного Лорда. Она надеялась, что ее голос звучит достаточно уверенно. Хотя какая разница - ясно же, что это лишь начало сложного разговора с непредсказуемыми последствиями. Хорошо, если удастся уйти отсюда живой. А может, лучше пусть не удастся - тогда этот кошмар, эта невероятная, не укладывающаяся в голове новая жизнь наконец-то закончится.
— Подними на меня глаза и выпрямись, — приказал Волдеморт. Гермиона, едва заметно поежившись, выполнила распоряжение своего хозяина. — Вот так, хорошо. Девочка, не думаю, что есть смысл напоминать, но все-таки: я мог бы не задавать тебе никаких вопросов. Давай вспомним обычную процедуру. Как оно обычно бывает? Молниеносная боль от резкого проникновения меня в твое сознание? Или она нарастает постепенно, наполняя каждую твою частичку, выворачивая наизнанку? Скажи, ты что, действительно хочешь этого вновь? Неужели тебе нравится боль, маленькая грязнокровка? Честно говоря, я не удивлюсь, всяческие примитивные извращения довольно типичны для вашего биологического вида… Нет, правда, если ты настаиваешь, я легко осуществлю это снова, но не сейчас.
— Почему? — только и смогла выжать из себя Гермиона под буравящим магнетизмом черно-синих глаз безо всякого красного отлива.
"Почему". Вот идиотизм. Теперь она точно выглядит, как мазохистка, которая в глубине души прямо-таки жаждала, чтобы он залез ей в голову и заставил орать, выкручиваясь на полу от раздирающей на части боли в позах, которые со стороны могут показаться непристойными. Тьфу ты. Нашла, что спросить.
— Сейчас для меня нет никакого смысла просматривать содержимое твоей головы, потому что мне и так все известно, - пожал плечами Волдеморт. - Черное Возрождение, примитивный план Люциуса по воскрешению Драко, использование всех, до кого дотянется, в этих целях - вот и Беллатрикс подключил, потому что его собственные магические способности всегда оставляли желать лучшего… Ничего интересного. Я должен назначить всем участникам этого горе-заговора наказание - в том числе и тебе - и не сомневайся, это произойдет. Но прежде всего, хочу тебе кое-что разъяснить насчет твоей роли в этих делах.