Пилот "На полусогнутых"
Гермиона проснулась и резко вскочила. Ее комната, кровать, полумрак. Голова была совершенно ватной, щека ныла. Воспоминания казались разрозненными и никак не хотели выстраиваться в линию. Ее вызывал к себе Темный Лорд. Она ему дерзила и хамила. Мерлин, глупо, конечно… Впрочем, как ни крути, а сожаления по этому поводу нет. Что ей терять? Зачем соблюдать этикет? К чертям. Однако за подобные дерзости лишаешься зубов… Вот, почему чертовски болит щека. Тем не менее, она здесь, перенесена и даже заботливо укрыта. В голове подозрительная пустота, которая может свидетельствовать только об одном: было что-то еще, и это что-то Темный Лорд явно подчистил в ее памяти.
От этой мысли Гермиона похолодела. Что могло произойти? Как в дурном сне, когда ты должен что-то сделать или говорить с людьми, что-то о тебе знающими и помнящими, причем ты сам об этом ни сном, ни духом! Впрочем, Гермиона была уверена, что воспоминания не касались действий, особенно какого-либо грязного характера. Этого можно было ожидать от кого угодно, только не от Волдеморта. Она не могла объяснить себе почему, но чувствовала, что от него подобной угрозы не исходит - во всяком случае, по отношению к ней. Парадоксально: самое страшное существо в магическом мире, самый великий, сильный, самый беспощадный и жестокий маг — но именно его она, жалкая грязнокровка, отброс иерархии чистокровных, боится меньше всего. Несмотря на Метку, наказания, несмотря требование полного повиновения Гермиона перестала испытывать животный страх перед Волдемортом. Она уже не называла его в своих мыслях Тем-Кого-Нельзя-Называть. Тем не менее, мыслей о том, чтобы его ослушаться, тоже не возникало. Гермиона старалась об этом не задумываться, попросту не давать себе времени на логические умозаключения, поскольку уж слишком неприятными они были, слишком предательскими и слишком циничными по отношению ко всем, кто сложил свои головы на войне, пока она отсиживалась в тени…
А может быть, все войны происходят по недомыслию? Каждая сторона создает о себе некий миф, особенно это актуально для юных неокрепших мозгов. Взять, к примеру, Слизерин. Да все студенты Хогвартса курса до четвертого включительно считали слизеринцев этакими рекрутами в Упивающиеся, которые развлекаются исключительно поеданием лягушек заживо, все как один говорят со змеями и даже во сне строят планы по захвату мира. Самое печальное, что подобные рассуждения ни у кого даже вопросов не вызывали! Никому даже в голову не приходило, что это абсурд, что Слизерин напичкан такими же детьми и подростками, с такими же желаниями, страхами, стремлениями и присущим возрасту весельем. С войной то же самое — только глобальнее и страшнее. Чистокровные, конечно, все как один обожают перед сном пытать маглов Круциатусом, одержимы кровью и вообще с маниакальными наклонностями. А все остальные хорошие, доблестные, честные и мухи в жизни не обидят. Угу, именно так и никак иначе, точно. Бред полнейший. Вот только не попади Гермиона в такие обстоятельства, что пришлось напрямую взаимодействовать с врагами, то в жизни бы не усомнилась в своих прежних убеждениях.
Как знать, может, она единственная, кому выпал уникальный шанс познать другую сторону? С удивлением открыть, что они живут в таких же заблуждениях - только наоборот? Например, со стороны чистокровных маглы выглядят захватчиками, которые вторгаются в их мир, расхищая его, растаскивая по кусочкам, уничтожая саму идею волшебства и столпы, на которых строилось все их существование. То, чем гордились, что бережно передавали из поколения в поколение, то, благодаря чему можно было изменить свою жизнь, возвыситься, занять определенное социальное положение оказалось доступным всем и каждому. Тебе не дана магия? У тебя слабые способности? Не беда, вот каждому по палочке, и даже любая крыса сможет превращать хлеб в капусту, а потом и преподавать, и в министрах значиться, и доходы иметь - вкупе со всеобщим уважением. Зачем нам ваши мантии, если у нас есть джинсы? Палочка? Да я и без палочки справлюсь, если дополню свой мобильник волшебными функциями. А держать домовых эльфов — нафталин и излишний пафос, равно как и давать длинные редкие имена. Сейчас рулят Бобы и Смиты, вы разве не в курсе?
Так, по мнению чистокровных, их мир рушился, и они отчаянно боролись за то, что любили и во что верили, воспринимая полукровок и маглов как единую безликую массу под названием враг. Завоеватель. Истребитель. Ненавистник. Да-да, именно так. Мало кто удивится, когда речь заходит о ненависти чистокровных к остальным. Но кто задумывается об обратном? А ведь все эти остальные - маглы, полукровки и далее по списку - искренне ненавидят маленькую, вымирающую и вырождающуюся кучку чистокровных волшебников ничуть не меньше, чем те их. Соотношение слизеринцев в Хогвартсе было один к трем. Все три остальных факультета с радостью и рвением отбрасывали свои понты и разногласия перед лицом «общего врага» — небольшого процента ребятишек в зеленых мантиях. Меньшинства в их Школе. Так кто кого притеснял, высмеивал и угнетал на самом деле?
Каждый раз, когда Гермиона об этом думала, к горлу подступала ощутимая тошнота. Война не бывает красивой, чистой и героической — ни с одной из сторон. Все убивают, мучают, выстраивают стены, только кто-то еще обязательно вешает ярлыки. Наверно, когда борешься против мирового зла во плоти, легче договориться с совестью. Легче считать Беллатрикс Лестрендж сумасшедшей и одержимой, помнить, что она сделала с Лонгботтомами, и тактично забыть, как отряд Авроров задолго до Азкабана истязал и бил ее с особой жестокостью, навсегда лишив возможности иметь детей и окончательно пошатнув ее психику. Или помнить, что Волдеморт убил родителей Гарри Поттера, как и многих других, но забыть, как издевались над ним магловские дети в приюте, изощренно, методично - только по той причине, что он от них отличался. Да и в Хогвартсе у него, помнится, всякое бывало. Сирота же, недоверчивый, прячущийся за высокомерием и старающийся всем понравиться при этом - обычно таких в детских и особенно подростковых коллективах не жалуют.
Но самым интересным выглядел "святой" Альбус Дамблдор, в которого полукровки и маглы верили больше, чем маглы в существование Бога. Гермиона хорошо помнила, как он все рассчитал и заставил Северуса себя убить, а также помнила, кем был для него Гарри, еще один несчастный мальчик, не знавший любви и ласки и относившийся к директору, как к родному отцу. Но для этого самого директора мальчик был всего лишь механизмом для уничтожения Темного Лорда. Даже Северуса это потрясло, хотя он Поттера не переносил на дух. И что, Дамблдор при таком раскладе чем-то лучше Волдеморта? Тот хотя бы честно обозначил свои позиции и до сих пор верен себе, а не прикидывается добропорядочным старцем…
Выходит, в основе формирования любого строя стоит тиран и убийца, способный взять мир за самое сокровенное железным кулаком и перевернуть вверх дном. Только в зависимости от прочности системы и продолжительности его власти история этого тирана либо обеляет, либо клеймит. Вроде бы просто и доходчиво, но понять это можно только изнутри, побывав по каждую сторону баррикад - а этот шанс выпадает не всякому. Ей, Гермионе Грейнджер, выпал. Кажется, еще Волдеморту, потому что очень похоже, будто он осознает то же, что и Гермиона… А если так, у него есть все шансы построить режим, который не рухнет очень и очень долго.
Раньше мысль о том, что Волдеморт может рассмотреть ситуацию с двух сторон, показалась бы Гермионе дикостью. Но чем больше она ему служила, чем ближе узнавала его, если так можно выразиться, тем больше понимала, что он не то, чтобы абсолютное зло. Во всяком случае, точно не истеричный дурак. Он был обладателем блестящего, изощренного и хладнокровного ума, аналогов которому она не встречала даже в книгах по истории магии. Что самое странное и невероятное, с каждым днем Гермиона все больше ему верила. Она как будто начинала понимать, почему за ним идут люди, и какое будущее он желает построить. И отчего-то ей казалось, что геноцид в его планы больше не входил.