— Я просил тебя не шевелиться, — несколько раздраженно бросил он.
— Какая разница, ты ведь уже меня нарисовал! — воскликнула она. — Где этот рисунок? Я видела его? А если не я, то кто видел?
— Скорее всего, Люциус. Вероятно, он даже тебя узнал. Только теперь это не имеет значения.
— Да-да, верно, припоминаю. Он смотрел на меня так, как будто где-то уже видел.
— И досмотрелся. Не думай о нем, он уже убит Темным Лордом. Предатель, — он равнодушно пожал плечами. — Собаке — собачья смерть. Взялся мстить за своего сына, возомнил, что тот принадлежит дому Малфоев, хотя мальчик — собственность Волдеморта, и был убит именно им, как и планировалось.
— Мальчик…, — она напряглась, пытаясь что-то вспомнить. — Кажется, я его знала. Драко…
— Да-да, ты его знала - и очень хорошо. Он был твоим. Твой Драко Малфой, твоя огромная любовь и муза, благодаря которой ты создала несколько неплохих стихов, — он в упор на нее посмотрел. — Ты все еще страдаешь из-за его смерти? Хотя о чем я спрашиваю. Ты уже пошла дальше. Точнее, легла дальше.
Она поджала губы.
— Я очень смутно понимаю, о чем ты говоришь. Это было как будто не со мной или в очень далеком прошлом. Я здесь, я с тобой, и больше ничего не существует. Здесь как будто совершенно не важно то, что казалось важным там. Так странно…
— Да, этого я не учел, — он глубоко вздохнул. — Не учел, что ты будешь влюбляться и желать других. Что ж, даже бессмертные ошибаются. Но очень скоро все исправится. Осталось недолго ждать.
— Это хорошо, — кивнула она, накручивая прядь волос на палец. — Я уже слишком сильно устала от происходящего. Знаешь, этот твой Волдеморт… Он сказал, что я пришла за смертью, и это было страшно…
— Он чуть не убил тебя, потому что ты позволила себе быть слабой.
- Я испугалась его.
- А он — тебя. Ты ведь видела ту вспышку, которую он испытал, его ощущения от нашего с тобой разговора. Ты ведь проникала в его мысли.
— Он испугался? Меня? — она недоверчиво нахмурилась.
— Да. Он испугался нас с тобой. И поверь, ему есть, чего бояться.
Она рассмеялась, и ее рыжие волосы рассыпались по обнаженным плечам волной.
— Кажется, мне пора обратно, — произнесла она с сожалением. — Пожалуйста, возвращайся быстрее. Мне кажется, я не выдержу долго. Я устала, понимаешь? Устала не помнить тебя - и себя тоже.
Он оторвался от своего занятия, взял листок, на котором рисовал, подошел к ней и сел рядом.
— Очень скоро все исполнится. Ты молодец - хоть и не помнишь меня там, пришла на мой зов. Очень скоро мы займем место, за которое бились все эти годы. Особенно тогда, много лет назад, когда ты должна была умереть, но выжила. Я очень скоро вернусь к тебе.
— Когда? — Она моляще посмотрела на него, распахнув огромные глаза.
Он резко поцеловал ее, закусывая ее алые пухлые губы до привычного солоноватого привкуса крови во рту. Она ответила на его поцелуй куда жарче и яростнее, чем обычно.
— Очень скоро, — проговорил он, отстраняясь. — Как только закончу этот рисунок. В нем не хватает только твоих глаз.
Глава 19. Авада кедавра
The truth is hiding in your eyes
And it's hanging on your tongue
Just boiling in my blood
But you think that I can't see
What kind of man that you are
If you're a man at all
Well, I will figure this one out
On my own
В твоих глазах сокрыта тайна,
Она висит на языке.
Ты думаешь, что я не знаю.
Ответ пульсирует в виске.
Так кто ты есть? Живой ли? Призрак?
Бесплотный неспокойный дух?
Но я сомнения отрину,
И не надейся на испуг -
Ты примешь смерть из моих рук.
Paramore “Decode”. Вольный стихотворный перевод К.Буяновой
— Значит, ты теперь маг! С ума сойти! — в очередной раз пораженно повторял Гарри сбивчивым шепотом, пока они медленно двигались по коридорам. Гермиона нарочно тянула время, хотя Нагайна, неотступно скользившая рядом, была явно не в восторге от этого.
— Для меня это пока непривычно, но да, кажется, эксперимент удался, — кивнула она. — Теперь понять бы, зачем Темному Лорду все это надо…
— Я все никак не могу взять в толк, что ты на него работаешь! — воскликнул Гарри и тут же осекся, шумно выдохнув. — Прости. Я не имею права тебя судить. Кто-кто, но точно не я. Ты через многое прошла...
Гермиона невесело усмехнулась.
— Да нет, Гарри, пока выходит так, что меня судит каждый. Впрочем, наверно, так мне и надо, — ответила она, глядя под ноги.
Какое-то время они молча двигались вперед. Тишина в этой части резиденции Волдеморта была гулкой, тягучей и почти физически ощущаемой. Ее нарушали лишь звуки их собственных шагов и шелест змеи, неотступно ползущей следом. Наконец, Гарри заговорил вновь, и давящее безмолвие отошло на второй план, шагнуло в сторону, но по-прежнему оставалось достаточно близко, чтобы при первой возможности вновь сжать пленников крючковатыми пальцами.
— Благодаря своей связи с его мыслями я кое-что видел, но долгое время считал, что Волдеморт специально сбивает меня с толку. Только после бойни в Норе я понял, что ты действительно жива, и он вынашивает какие-то особые планы на твой счет. С тех пор он думал слишком много и совершенно не заботился, что я могу это слышать и видеть... Только я так и не понял, что именно ему от тебя нужно. Как же я ненавижу себя за то, что отмахивался от этих видений! Ведь я мог все изменить, мог найти тебя и спасти! — Гарри сжал кулаки.
- Не вини себя, пожалуйста! Я бы хотела, чтобы многое пошло иначе, но так случилось… Значит, это правда? Ты действительно сдался сам? - Гермиона решила перевести разговор на другую тему.
— Да, — кивнул он. — Мы так договорились с Малфоем. Он должен был оставаться вне подозрений со стороны своих. Он даже палочку мне отдал…
— Драко мертв, Гарри, — голос Гермионы дрогнул. — Насколько мне известно, его зарезал Рон. Он, судя по всему, не понял, что вы успели о чем-то договориться…
- Черт побери! — воскликнул Гарри. Нагайна вскинулась и приготовилась к броску. — Да пошла ты, вонючая рептилия!
Последнее прозвучало на парселтанге. Змея сверкнула красными глазами и застыла, не торопясь, впрочем, успокаиваться. Гарри шумно выдохнул и бессильно тряхнул головой.
— А Рон? — спросил он неживым голосом, заранее догадываясь, что услышит.
— Убит Упивающимися, — глухо ответила Гермиона.
Гарри без сил привалился к стене, тяжело дыша, и начал оседать на пол. Гермиона почти молящее взглянула на Нагайну, словно говоря ей: "Подожди, пожалуйста. Дай ему оплакать друга. Он придет в себя, и мы явимся к твоему Хозяину, только подожди чуть-чуть". Змея не шевелилась. Гермиона кивнула ей, вкладывая во взгляд всю благодарность, на которую была способна к этому чудовищному животному, и обняла Гарри, поддерживая, чтобы он не упал.
— Их уже не вернуть, — прошептала она. — Они все пали. Вся семья Уизли. В живых остались только Джордж и Джинни…
Она опомнилась, но поздно. Не стоило говорить о Джинни, потому что Гарри вздрогнул и взглянул ей в глаза так, что Гермиона невольно отшатнулась. Там был вселенский страх и такая же сильная, почти яростная надежда.
— Она жива? — спросил он. — Джинни жива? Ее удалось от него спрятать?
Гермиона чувствовала, что слова застряли где-то в горле. Гарри же любил Джинни, может быть, любит до сих пор. Не стоило, не стоило ее упоминать сейчас, когда непонятно, что ждет впереди! Разве мало ему и так выпало потрясений?!