- Боже! Что это? Я ослеп! Ослеп! – ржет Панов, закрывая глаза руками, - перестань!
- Нет, нет, нет! Я победила тебя! Ту-ру ту-ру! Вот так -то! Ты номер два, парень!
- Тебя надо снять и выложить на ютуб.
- «Лучший победный танец?» – предполагаю название, - «Или как Милка уделала Вовку?»
- «То, что она считает танцем», - хмыкает Панов, - слушай, ты там говорила что-то про суп?
- Ага, переводишь тему? Не забывай, ты мне продул!
- Я уверен, ты не дашь мне этого сделать. Уже никогда.
= 10 =
ВЛАДИМИР
Девчонка, приплясывая, отправляется на кухню. Ненормальная, честное слово. Как я и думал с первого дня нашего знакомства, так и есть. На всю голову, ей-богу. Но, черт, в ней столько искры позитива, что хватит на полмира, наверно. Ее глаза при этом горят и становятся более голубыми, нежели зелеными. Солгу, если скажу, что я в таком же плохом настроении, в котором пришел. Девчонка мне его повысила до нельзя. И этот танец. Шта? Что это? Она вообще знает, как нужно двигаться? Бля, даже сейчас вспоминаю смешно.
Сегодня, проводив Арину глазами, развернулся и поехал на работу. Но как бы я не спешил, слишком быстро не езжу ни при каких обстоятельствах. Так научила жизнь. Поэтому, в общем-то и опоздал на добрых полчаса. Не успел переступить порог кабинета, как начал звонить телефон. Естественно, преступник нарушил закон и тут же следует наказание.
- Привет, пап, - отвечаю, - соскучился?
- Привет-привет. Ты опоздал, у тебя есть причина?
- Я подвозил красивейшую девушку до ее дома.
- Не подходит.
- А как же, девушка была в беде, па. Это очень серьезно.
- Не ерничай. Мне это уже надоело. Ты думаешь, я не в курсе, что ты там сидишь и гоняешь балду? Владимир, тебе уже не мало лет, чтобы ты мог взяться за ум. Не думаю, что нужно зацикливаться на прошлом. Я говорил с Львом Андреевичем, ты уже полгода к нему не ходишь.
- Это вообще мое дело. Мне хватит.
- Он лучший психотерапевт нашего города!
- Я больше не болею. Мне хватит.
- А если так, заканчивай мне этот цирк. Что случилось? Почему я не узнаю своего сына?
Может, мне просто плевать?
- В общем, ты либо работаешь и работаешь как надо. Либо шуруй из фирмы, сдавай ключи и к маме на ручки. Ясно?
- Более чем.
- С сегодняшнего дня ты на учебу у Гнедового, в нотариальном отделе. Он распоряжение получил. И, Вова, как надо – это значит, как надо. Я не потерплю дармоеда в своей конторе. Ясно?
- А то. Как дважды два.
- Отлично. Давай. Маме привет, когда будешь у нее. Навести хоть раз, среди недели. Скучает женщина, не привыкла, что вы выросли.
- О`кей, - отзываюсь. А что еще сказать? Других-то вариантов нет. Разочаровать отца, разве мне впервой? Это когда-то в его глазах горела гордость за меня. В общем-то Гнедовой оказался самый мерзкий старикашка на всем белом свете. Он долбил меня целый день правом собственности, что и где надо сверять и кучу всего того, что я едва ли запомнил, час от часа ухудшая и ухудшая мое настроение. Ларионова начала, папа продолжил, а этот пердун старый отправил в нокаут. Еще никогда я не хотел отсюда свалить так, как сейчас. И напрягало отсутствие Толяна или хотя бы Тимура. Это возможно, по-детски, но иногда даже просто присутствие брата быстро меня успокаивало и приводило в форму. Или поиграть с Тимом, тоже дело. Но я, как-то остался совсем один. Понаписал телочкам, но те не откликнулись, сегодня явно не мой день. Однако одно маленькое недоразумение, кажется, разогнало тучи. Я немного разрядился с гонками и этот чертов танец, стоил моих сто поражений. Да, он явно сделал мой день.
Бля и готовит Мила, как бог. Почти как мама. А я, как переехал, только по воскресеньем ем домашнюю пищу. В остальном полуфабрикаты, кафе и фастфуд. Наверное, если бы не спорт, я стал бы толстячком. Красивым, добрым толстячком.
Ловлю на себе напряженный взгляд.
- Ты че?
- Вкусно? – спрашивает.
- Нормально, - отвечаю, - давай еще чуть.
- А сам не можешь?
- Ты растоптала меня, как мальчишку. Неужели тебе трудно долить супца сломленному?