- Нет! Нет! Пожалуйста!
Но через мгновение чувствую, легкий укол в область шеи и снова мир погружает в темноту.
Голова немного болит и хочется пить. Хочется открыть глаза. Одновременно хочется снова забыться в темноте. Мне очень страшно. Я лежу на твердом, холодном бетоне. Мои руки связаны за спиной. Ноги друг с другом и рот заклеен. И я все еще не верю, что это действительно происходит со мной. Ведь так не бывает. Не бывает! Не бывает!
Открываю глаза. Могу различить какой-то то ли гараж, то ли амбар, здесь стоят все те же. Только мои похитили связанные валяются на середине. Остальные мужчины пьют, смеются, разговаривают, как ни в чем не бывало. Я лежу в темном дальнем углу возле каких-то бочек.
- Приехал, - проговаривает один. И тут же музыка становится тише, а голоса смолкают. Скрип двери совсем рядом со мной, в амбар заходят трое. Я пытаюсь их рассмотреть. Двое огромных, в черных штанах со множество карманов, и с кобурами на поясе. А посередине. Я его знаю! Господи! Я знаю его! Красивый черноволосый мужчина, в стильной черной рубашке, заправленной в классические штаны. Он был в кофейне. Он тогда оставил пять тысяч! Господи… Сама не знаю почему, но безумно обрадовалась ему… Хотя он ведь здесь. И он явно не герой. Один из огромных четкой и сильной пощечиной приводит в чувство парня с хвостом.
- Святой, я не понимаю, что… - начинает говорить он, как тот парень из кафе, хватает его за подбородок, заставляя замолчать и смотреть на него.
- Ты продал мне ооочень плохой товар, Коля, я совершенно точно не лошок, чтобы платить за эту туфту такие деньги. Ты рамсы попутал, чувак. Ты знаешь с кем связался, м? Ты знаешь кто я? Ты знаешь, как я наказываю, Коля?– трясет его голову из стороны в сторону. И мне странно видеть моего похитителя не на шутку перепуганного. – Особенно друзей. Особенно их, падла ты такая.
- Меня подставили… Святой… я никогда…
Мужчина с презрением смотрит на него. Затем брезгливо одергивает руку.
- Уберите эту гниль.
Один из амбалов наставляет на Колю пистолет. А меня такой страх сковал, что невольно зажмуриваюсь и мычу что есть силы. Не хочу видеть! Не хочу слышать! Не хочу! Не хочу!
- Погоди, - бормочет, а я открываю веки, встречая взгляд карих блестящих глаз, направленных на меня. Меня пробирает холод от него. Страх. Перевожу взгляд на его руку, останавливающего своего амбала с пистолетом направленным на Колю. – Эта тут откуда?
- С ними была, - отвечает Журик, до этого стоявший в стороне со своими парнями. – Думал, потом поразвлечемся. Хорошенькая больно.
Святой бросает на него взгляд. А у меня дыбом встают волосы на руке.
- Откуда она у тебя? – спрашивает у мужчины с хвостом, который стал белее дня.
- Заказ Замирова. Девственница ему нужна, большие бабки обещал. Святой, все отдам, мамой клянусь… Хочешь девкой, хочешь бабками…
- А мама у такого сатаны, как ты есть-то, что ты ей клянешься? – усмехается тот в ответ. – Ты уже с чокнутыми фанатиками связываешься... Эх, Коля, Коля, Николай... а давай развлечемся? Давай, вот что девчонка решит на твой счет то и будет. Скажет пристрелить. Жек без колебаний на курок надавит. Скажет пусть живет. Так уж и быть, поставлю тебя на счетчик и отпущу с миром. М? Как тебе такая идея? Журик, девчонку сюда приведи.
Журик кивает одному из парней. Он наклоняется и развязывает мне ноги и сдирает скотч со рта.
- Давай, шевели поршнями, - грубо помогает мне подняться. Я на дрожащих ногах подхожу к Святому, который неожиданно обнимает меня за плечи, обдав дорогим мужским парфюмом.
- Привет, Мила из кофейни, - проговаривает мне, - вот уж неожиданная встреча, правда? Ты плакала? – он хмурит брови, когда поднимает мое лицо к себе, внимательно рассматривая. – Это вот этот урод напугал тебя, а? – кивает на Колю, - представляешь, он собирался тебя продать мудаку, верующему в чушь. Он бы колотил тебя, как боксерскую грушу. Колотил и трахал. Попеременно. Вот что хотел сделать вот эта падла. И меня он немного обидел. Думаю, нужно его замочить. Ты как считаешь? Такие падлы должны ходить по земле?
Замир. Замиров Алик. Это мой жених. Вот кому я понадобилась. Господи, как много всего. Как мне страшно. Но… Но это. Поднимаю глаза на Святого, который неожиданно хмурится.