— Если праздник организовывать — то уж точно Мелизар! — расхохотался Акар. — Весёлый у тебя человек получился. Сам-то что делаешь?
Я сжал кулаки. Ладно, этот, по крайней мере, более разговорчив. Но что за игру они затеяли? Главное, не сговариваясь: и этот несёт чушь, и тот!
— Требую Мелизара! — воскликнул я.
— Так ты что, со своими творениями не общаешься?
— Знаете что? Мне у вас на острове не нравится! — сообщил я и развернулся. Акар усмехнулся и продолжил закидывать воду камнями. — Я уплываю! — пригрозил я и пошёл в обратном направлении. Миновал созерцающего траву парня, который удостоил меня лишь мимолётным взглядом, и наконец вышел к лодке. Сел в неё и стал грести вдоль берега к камням, на которых устроился Акар.
Я мог и просто уплыть, но очень уж хотелось посмотреть на их жалкие уменьшающиеся фигурки. Заодно отметил, что вокруг острова моя скорость самая обычная. Хорошо хоть не устаю. Вот и Акар показался, вот и берег…
Когда Акар перевёл на меня взгляд, я был уже почти перед его камнем. Подобраться ближе мне мешали валуны, сокрытые под водой.
— Ну, честно говоря, это уже не верх красоты, — парень посмотрел на мою лодку. — Я думал, ты будешь изысканней.
— Какую дали — такую взял, — отрезал я. — Вы мне скажете, что это за остров, или нет?
— Ты ж уплыть собирался? — ехидно заметил Акар и хитро посмотрел на меня. Я понял, что ничего хорошего от него не дождусь, и принялся разворачивать лодку. Парень скрестил руки на груди и со злорадством наблюдал, как я неумело орудую вёслами и постоянно натыкаюсь на камни. Иногда даже комментировал, мол, человек хороший, а лодка никудышная, и грести не умеет, и двигается неуклюже. Я решил не думать о том, почему обо мне говорят в третьем лице, и, мрачно помахав сидящему на камне человеку рукой, принялся уверенно грести. Я понимал, что пристать могу вовсе не к тому берегу, к какому надо, но мне было всё равно. Я десять часов оплатил.
И уже через три гребка Акар заволновался. Сперва упёрся ладонями в камень, потом подался вперёд, приподнялся. Затем замахал руками и закричал, попутно поднимаясь на камне во весь рост.
— Эй! Вернись! Вернись!!! Не уплывай, ты не можешь! Пожалуйста!!!
Как резко изменился его тон, отметил я. Он действительно боится, что я уплыву. Вернуться, что ли? Или отомстить за дурацкий разговор? Ладно, признаюсь, мне самому интересно, что здесь происходит, поэтому сейчас разверну лодку и поплыву назад.
Пока я думал, на берегу оказался тот самый парень с синими глазами. Он был так же взволнован, как и Акар, и тоже махал руками. Я стал нарочито медленно грести, а когда обернулся опять, заметил, что на берегу стоят уже пятеро.
Этот вид меня поразил и восхитил одновременно. Каждый из них смотрел в сторону моей лодки, и взгляд у всех был предельно взволнованный и серьёзный. Одно слово — красавцы… какими бы странными они ни были, не могу этого отрицать. Вон, тот, что спереди, взобрался на валун, не замочив ног, — одет в лёгкую белую рубаху, приталенную и длиной до середины бедра. Без рукавов, открывает мускулистые, но не слишком рельефные плечи. Человек опирается на что-то, похожее на посох, жёлтого цвета, от ветра развеваются белые волосы. Ещё один, рядом с ним — одет в зелёную длинную рубашку, перехваченную поясом, зелёные штаны, коричневые сапоги, в руке сжимает лук. Похож на средневекового охотника. Только вот кого же он мне так напоминает? Яркие зелёные глаза, даже отсюда видно, длинные чёрные волосы… впрочем, ладно. Вон, ещё пятый стоит, на берегу, рядом с синеглазым. В синем костюме с широким чёрным поясом и чёрными ботинками, с волосами цвета стали, в которых вроде бы проскальзывает синева льда, в руке тоже что-то сжимает, но непонятно, что. То ли двухсторонний меч (лезвия в две стороны), то ли заострённую с двух концов палку… в общем, встречу мне устроили на удивление красочную. Зачем только на камни встали, непонятно…
Позже я понял, зачем. Когда моя лодка поравнялась носом с Акаром, он наклонился, подхватил меня под мышки и легко соскочил на землю. Странно, он не казался очень крупным — ну, может чуть больше меня — а меня держал как ребёнка. Я даже почувствовал себя странно. Но брыкаться не стал, решив, что теперь хоть всё прояснится. И, кроме того, что плохого он может мне сделать?
— Лодку отнесёт, — только буркнул я. Акар опустил меня на землю и махнул рукой в сторону. Парень в зелёном уже вытащил судёнышко на берег.
— Как ты сюда попал? — тотчас же раздался за спиной голос. Прежде чем я успел развернуться и посмотреть человеку в глаза, мои собственные расширились от изумления. Ещё один удивительный голос за сегодняшний день! Этот голос мог принадлежать человеку, которого стоит назвать «всеобщий отец». Интонация очень доброжелательная, кажется, словно ты знаешь его уже давно и любишь, как родного. И не сможешь противиться, если он попросит о чём-нибудь. И будешь верить всему, что он скажет. Я никогда раньше не слышал такого голоса. Не мог даже сказать, высокий он или низкий.
Передо мной стоял парень в белом. Впрочем, «парень» — это так, для простоты. На самом деле это, пожалуй, был взрослый мужчина, возле глаз — морщинки, появившиеся вследствие не сходящей с лица улыбки, да и волосы цвета снега не делали его моложе. Но тем не менее он словно бы светился изнутри, и… сложно сказать. Он был самым необычным из всех. Наверное, потому, что стоял ровно передо мной, смотрел мне в глаза, и я не мог ничего сделать… да что же со мной творится, в конце концов?! Я Лиан или нет? Чего они испытывают на мне гипноз? И глаза у этого белого какие-то странные: вроде нормальные, с белком и чёрным зрачком, но как будто с несколькими радужными оболочками, причём очень ярко выраженными. Сперва красный кружок, потом чёрный, и с краю — золотой.
— Приплыл на лодке, — наконец ответил я, прекратив терять рассудок. — А вы?
— Мы живём здесь, — ответил парень (пусть будет парень. Кроме того, морщины оказались вовсе не морщинами, а чем-то нарисованными полосками. Такие же были возле уголка рта, чуть снизу, с левой стороны, как будто специальные символы).
— Ты… поразителен! — восхищённо выдохнул парень в зелёном, тот самый, с длинными чёрными волосами, и подошёл ко мне. Я почувствовал себя карликом: каждый из этих ребят был выше меня. Один сантиметров на пять, один на полголовы… но выше.
А ещё я пожалел, что этих парней так много. Каждый из них обладал чем-то особенным… то ли даром гипноза, то ли ещё чем… но когда они со мной говорили, или приближались, я терялся. Вот и сейчас: черноволосый подошёл и принялся рассматривать мою одежду, трогать волосы, нос, заглянул в глаз, словно это была замочная скважина. Я стоял будто в ступоре, и, самое главное — ничего не мог сделать! Только с облегчением отметил, что глаза у этого человека обычные, зелёные. Маленькая серебряная искорка возле зрачка была принята за отблеск.
Я помнил, что остался один, который ко мне ещё ни разу не подходил. Я осмотрелся — он стоял как раз за седым, скрестив руки на груди, и смотрел чёрными глазами (кстати, без всяких наворотов, просто очень тёмные). Я слушал, как восхищается мною черноволосый, идентифицировал его голос как довольно приятный, даже красивый, чистый, без хрипотцы, и очень искренний. Всё, что он говорил, не подлежало сомнению.
— Братья, предлагаю дать слово Гуарекáну, — наконец вмешался парень в синем, с двойным мечом. Его голос я бы назвал ледяным, каменным, стальным, холодным — в общем, твёрдым. Он звучал как приказ. Если к остальным, как он сказал, «братьям», я испытывал уважение, то этого можно было и побояться. Я, конечно, не стал этого делать.
— Кто вы, путник? Человек? — спросил седой, из чего я сделал вывод, что он и есть Гуарекан.
— Человек, — кивнул я. — Давайте не будем так стоять, а то у меня создаётся впечатление, что сейчас что-то произойдёт.
— Присядем? — спросил черноволосый и широким жестом указал на стулья… нет, кресла, большие, мягкие, а для меня ещё и очень интересные по дизайну. Хотелось не сесть в это кресло, а смотреть на него. Но я, конечно, сел. Моё, кстати, было жёлтым, в то время как у остальных братьев, сидящих передо мной полукругом, у каждого был свой цвет и сильно отличающийся от других тип. Я уселся поудобнее, убедился, что вставать совсем не хочется, и решил, что длительное пребывание на острове не пойдёт в ущерб. Во всяком случае, удобно. Я оглядел всех братьев и морально подготовился к серьёзной беседе, которую они собрались проводить. Главное, не теряться и помнить, что они — просто люди.