Возле алтаря Льяну ожидал принц Альдрик, а в стороне стояли свидетели: лорд Брестон, его старший сын и несколько самых богатых и уважаемых вельмож. Жрец подвел девушку к алтарю и вложил её руку в руку жениха. Главный жрец, обращаясь к присутствующим, произнёс речь, восхваляя достоинства жениха и невесты, затем вознёс хвалу богам, а потом попросил богиню любви и семьи Дариту особого покровительства вступающим в брак. Затем он попросил жениха и невесту произнести брачные клятвы. Альдрик, глядя на Льяну, сказал:
– Я, Альдрик Латорийский из рода Вогезов, беру в жёны эту женщину, и клянусь перед богами и свидетелями, почитать и любить её до конца своих дней, не иметь других жён, кроме неё, и родить детей только от этой женщины.
Клятва принца вызвала у присутствующих лёгкое недоумение, но каждый волен говорить то, что пожелает, главное, чтобы потом обещания были выполнены. А если, случайно или намеренно, кто-либо из супругов забудет клятвенные слова, его вторая половина может напомнить о них, показав свиток, в котором в точности записаны все обещания. Для этого в углу сидел специальный писец, лихорадочно строчащий на листке пергамента.
Когда подошла очередь девушки произносить брачную клятву, Льяна посмотрела в глаза Альдрика и произнесла:
– Я, Лианна Абора, дочь Золана Абора из Вритландии, беру в мужья этого мужчину, и клянусь любить и почитать его, как своего мужа и отца наших детей; клянусь заботиться и защищать его от врагов, обещаю не иметь других мужчин, кроме него, пока смерть или воля богов не разлучат нас…
Клятва невесты вызвала ещё большее удивление, но эта пара и так уже казалась довольно странной, поэтому свидетели лишь вежливо и сдержанно улыбнулись. Принц тоже улыбнулся и поцеловал любимую, скрепляя поцелуем брачный союз.
Главный жрец вновь вознёс богам благодарственную молитву, принёс жертву богине Дарите и объявил их законными супругами. После чего жених и невеста подписали свои брачные клятвы, а свидетели засвидетельствовали их подписи.
Альдрик и Льяна вышли из храма, где их ожидала толпа любопытных, разразившаяся приветственными криками. По знаку принца слуги бросили в толпу несколько горстей серебра, а Льяна швырнула шелковый поясок, повязанный на талии и символизировавший девичье целомудрие. По примете, та девушка, которой достанется пояс, тоже вскоре выйдет замуж, поэтому поясок вызвал толчею и даже небольшую потасовку: в него вцепились сразу три девицы.
Альдрик подхватил супругу на руки и понёс к носилкам. По обычаям Крона супруга не должна касаться ногами земли, пока не окажется в доме супруга. Первый свой шаг в качестве замужней женщины она должна сделать из дома мужа, тогда, по поверьям, их жизнь пройдёт счастливо и благополучно.
Посадив жену в носилки, принц сел рядом, и рабы понесли их не к дому Льяны и не к дому лорда Брестона, а в совершенно ином направлении. Оказывается, дядя выделил Альдрику в вечное пользование один из прибыльных домов, которые он строил за свои средства и сдавал в аренду.
– 14 –
Новый дом Альдрика оказался намного больше того, в котором жила Льяна, и располагался недалеко от порта. Из окон открывался чудесный вид на залив и бороздившие голубую морскую поверхность корабли, плывущие в Торес и покидающие порт. При доме находился большой двор со всеми необходимыми хозяйственными постройками и небольшим садиком, в котором Льяна проводила последние месяцы беременности. Своих верных виолок она поселила в складе, переоборудовав его под казарму. Она продолжала тесно общаться с девушками, ставшими её лучшими подругами, хотя те всё так же считали её наставницей и госпожой.
Под влиянием философии и верований виолок, мировоззрение Льяны значительно изменилось. Поменялись многие взгляды на жизнь и отношения мужчин и женщин. Невольно подражая ученицам, Льяна тоже стала выдержанней, спокойней, хладнокровней и жёстче. Она пересмотрела и переосмыслила отношения с Альдриком, и её доселе интуитивная эмоциональная влюблённость переросла в более зрелое осмысленное чувство. Она уже не смотрела на принца глазами влюблённой девочки, а видела все его достоинства и недостатки, и любила, если можно так сказать, по желанию, осознанно и осмысленно.
Но и виолки, под влиянием Лианны, тоже понемногу менялись. Из почти бесполых мужеподобных существ они постепенно превращались в женщин – сильных, самоуверенных, жёстких и жестоких, воинственных и беспощадных, но всё-таки женщин. Они уделяли больше внимания внешнему виду, смотрели на мужчин не только, как на самцов для продолжения рода, но воспринимали как существ, которые могут доставить моральное и физическое удовольствие, с которыми можно не только драться, не только презирать, как низших существ, но и общаться на равных, даже флиртовать. Льяна баловала рабынь, покупала им красивую одежду и украшения, позволяла многие вольности, о которых не смели мечтать другие слуги, чем часто вызывала неудовольствие принца. Но Альдрик, как человек благоразумный, не вмешивался в дела супруги, отчасти считая это временной блажью, отчасти, не желая лишний раз расстраивать беременную женщину. К тому же он видел, как девушки преданны Лианне, и понимал, что лучших служанок и защитниц дома вряд ли найти. А защита, возможно, скоро понадобится и ей, и ему, а особенно, их будущему малышу. Слухи о женитьбе опального принца и беременности его супруги дошли до Латории, и братец-узурпатор забеспокоился. Его положение на троне Латоса было шатким: многие вельможи выражали недовольство правлением, и Кайот опасался, что его могут свергнуть и вернуть законного правителя, особенно, если у того появится наследник. Потому Кайот послал в Торес целую армию шпионов, с приказом убить Альдрика, его супругу и отпрыска, когда тот появится.