— Иди ко мне, волчонок.
Молодой человек, восхищенно вздохнув, качнулся вперед. Но внезапно вспомнил другую девушку, такую же прекрасную и соблазнительно нежную, через мгновение превратившуюся в мерзкую полуразложившуюся тварь — мертвячку, оживленную некромантом. Воспоминание было настолько ярким, что Алексей почувствовал омерзение и ужас, к горлу подкатила тошнота, и он отскочил к двери.
— Что с тобой?! Ты меня боишься? Я не нравлюсь тебе? — Девушка явно обиделась.
Алексей прижался спиной к шершавым доскам и боролся с желанием немедленно сбежать.
— Нежить! — выкрикнул он.
— Нет! Не правда, я живая, — голос Леси дрожал от слез.
Она осторожно подошла к молодому человеку и коснулась его щеки. Он вздрогнул, хотел отшвырнуть девушку, но внезапно страх прошел, стало тепло и спокойно.
— Я поняла, — прошептала Леся. — Глупый! Ты боишься не меня, а того, что в прошлом. Но прошлого нет, оно далеко. И будущего нет — оно еще не наступило. Есть только настоящее — ты и я.
— Да… да… — бормотал Алексей. Зарывшись лицом в пушистые волосы, он прижал к себе горячее тело. — Извини… это уже прошло. Ты живая.
Молодой человек гладил прохладный шелк плеч, ласкал груди, целовал мокрые от слез глаза и пил земляничный нектар губ. И прошлое, и будущее исчезли, растворившись в хмельной страсти, осталась только эта удивительная девушка, сладкая как дикий мед и свежая как березовый сок ранней весной.
— Идем, желанный мой, — шепнула Леся, потянув его к лавке.
— Да… Только, как же старик?
— Что тебе до него?.. Он — человек… — девушка на миг замерла, прислушиваясь. — Колдун далеко. Идем.
Глава 4
Когда Алексей проснулся, Леся исчезла. Вряд ли он спал долго, скорее всего, забылся на несколько минут, и было немного досадно, что лесавка сбежала, не попрощавшись. Но молодой человек чувствовал себя настолько отдохнувшим и счастливым, что обижаться не хотелось, тем более он был уверен — девушка обязательно вернется.
Парень с наслаждением потянулся и обнаружил, что лежит совсем голый. Он не помнил, когда и как успел раздеться, в памяти не осталось ничего, кроме жаркого трепещущего тела, нежных прикосновений рук и сладких губ. В избушке заметно посветлело, и Алексей, усмехаясь, начал собирать разбросанную по полу одежду.
Дверь в сенях скрипнула, раздалось старческое покашливание, и парень в панике заметался, понимая, что одеться уже не успеет. Вошедший Чурила удивленно крякнул.
— Опять без портков! Это что, в твоем мире принято хозяина встречать нагишом, али, все же, на охоту собрался?
— Э-э-э… нет… Я…это, вот, переодеться хотел.
Алексей торопливо кинулся к брошенной на пол сумке, вытаскивая из нее свою одежду.
— А, ну-ну…, — проворчал старик, затем пошмыгал носом и хихикнул. — Чай, поди, Леська-плутовка прибегала?
Молодой человек покраснел и закашлялся.
— Эк, зарумянился-то, аки девица на выданье! Точно, значит, Леська. Говорил же я — приглянулся ты ей. Смотри, заморочит она тебе голову, да в лес сведет. Пару дней волком за ней побегаешь, а потом и в человека перекинуться не сможешь. Так и будешь на луну выть — ни тебе девки, ни тебе рожи человечьей. Ну, да ты, все одно, в Москву собрался. Так что, помиловались в охотку — и ладно.
Не обращая внимания на красного как помидор Алексея, колдун загремел чугунками.
— Печь затоплять не буду, так, не разогретым поснедаем[9].
Чурила выставил на стол холодную, скорее всего, вчерашнюю кашу в блюде, тонкими ломтями порезал солонину, разлил по кружкам медово-желтый напиток, судя по кислому запаху, квас, достал бережно завернутую в холстину краюху хлеба, разломив, половину протянул Алексею.
Пока колдун хозяйничал, молодой человек размышлял над его словами. Вспомнил ласковый шепот, напоминавший мурлыканье кошки: «Любый мой, как же хорошо-то мне с тобой! Пошто ты к людям уходишь? Останься здесь, со мной. Лес добрый, он защитит и прокормит». Алексей мотал головой, выражая несогласие. Говорить ему тогда не хотелось, думать о чем-либо тоже, вообще не было желания возвращаться в реальность. Он прижимался щекой к теплой груди девушки и качался на волнах той сладкой истомы, что неизменно наступает после любовных игр.
А сейчас не мог избавиться от неприятных подозрений. Неужели Леся только для того приходила, чтобы в лес его сманить? Думать об этом не хотелось, уж слишком ласковой и страстной была лесавка, и страсть эта казалась искренней. А если Чурила прав, то почему тогда девушка ушла? Или колдуна боялась?