Легко поднявшись, девушка оценила более чем скромные плоды моего труда и на мгновение застыла видимо, решаясь на что-то, после чего сделав одной ей ведомый выбор начала действовать ещё быстрее, чем прежде. Рванувшись к своей капсуле Херминия распахнула внутренний люк, затем, не снижая темпа, подхватила меня под руки и приподняв подтащила к аппарату. Я безрезультатно силился встать на ноги, но ослабевшее тело плохо слушалось и всё на что меня хватило так это не дать себе застрять в проходе, пока Херминия не считаясь с моим состоянием, грубо проталкивала меня в капсулу. Может только из-за острых болевых ощущений я и не потерял сознания, оставаясь на той грани действительности, когда окружающее тебя воспринимаешь больше инстинктами чем разумом.
Вывалившись из люка, я ничком застыл на полу, не имея сил принять иное положение. Накатила дурнота, в глазах сначала побелело, затем наоборот всё заволокло непроглядной чернотой. Звуки доносились до меня словно сквозь неисправный шлемофон.
По резкому толчку и навалившейся тяжести я осознал, что мы катапультировались. Отработав положенное двигатель капсулы смолк, и наступившая невесомость подарила мне краткое облегчение. Тьма перед моими глазами сменилась тусклым аварийным освещением. По инерции меня поволокло вперёд, и я чуть было не вписался головой в Херминию уже распотрошившую электронное нутро управления спасательной капсулы и проворно орудующую в нём. Притормозив мой полёт, она придала мне иной вектор движения, лёгким толчком отправив к ближайшему поручню. Невольно я вспомнил, как немногим ранее она поступила, чтобы заблокировать выход с прогулочной палубы, и меня чуть было не передёрнуло от страха, я предположил, что она может совершить нечто подобное сейчас. Стоило мне подумать об этом, как девушка отсоединила небольшую плату и сразу несколько индикаторов на блоке управления начали мигать красным.
- Что ты творишь? - только и смог я сипло выдавить из себя, справедливо полагая, что начинают сбываться мои худшие опасения.
- Оставила паникёра без голоса, - на лице Херминии расплылась довольная улыбка. Уловив непонимание в моём взгляде Херминия с деланной серьёзностью доложила, - Включила режим радиомолчания, сэр!
- Зачем? - но этот мой вопрос она оставила без внимания.
- Я рада, что ты решил не умирать, - подплыв ко мне, она откинула сидение и принялась с помощью ремней фиксировать в нём моё положение. - А то я уже было начала корить себя за собственную глупость, как только представила, что сама себя обрекла на уединение с покойником в этом тесном убежище. Жуть!
- Шесть человек, - выдавил я.
- Чего? - Херминия перестала возиться со мной и с тревогой посмотрела мне в глаза.
- Капсула рассчитана на шесть человек. Ну или трупов, если не повезёт.
- О, значит, пытаемся шутить, так держать! А сейчас мы будем играть в доктора. Ты боишься уколов? - всё это Херминия говорила, роясь в бортовой аптечке. Теперь уже я оставлял её вопросы без ответа, но не в отместку, а понимая, что говорит она исключительно для того чтобы я не отключился, заставляя реагировать на внешние раздражители. Я молча наблюдал, как она перебирает содержимое аптечки и как с её лица уходит деланно весёлое выражение.
Прежде чем заняться моей раной Херминия разрезала тупоконечными ножницами насквозь пропитанный моей кровью рукав мундира и аккуратно стащила его с меня. Тоже она повторила и с рубашкой, а затем, сделав мне пару инъекций, убрала обратно оказавшийся бесполезным в моём случае жгут и занялась обработкой раны. Стараясь сдерживаться, я лишь со свистом втягивал воздух сквозь плотно сжатые зубы, но немногим позже почувствовал, что боль притупляется и уже не так сильно беспокоит меня. Профессионально точные и ловкие движения с которыми Херминия манипулировала медицинскими принадлежностями не оставляли сомнения в том, что делать это ей приходится не в первый раз. Пока она занималась моим плечом, я разглядывал её. Странно, сперва, пока Алита не разъяснила, кем на самом деле является Херминия, я считал их ровесницами, затем думал, что она, возможно, чуть старше меня. Сейчас же глядя ей в лицо, я гадал, а не ошибся ли я в очередной раз. Почувствовав мой настойчиво изучающий её взгляд, Херминия прекратив меня бинтовать, в ответ посмотрела мне прямо в глаза. Поддавшись внезапному интуитивному порыву, я спросил:
- Как тебя зовут?
От удивления её брови резко поднялись вверх, образовав несколько горизонтальных морщинок на лбу, и лицо приняло даже несколько обиженное выражение, которое, впрочем, очень быстро исчезло, и лукавая улыбка заиграла на её губах.
- Ты можешь звать меня Фернандой* (имя имеет значение "подготовленная к поездке", "отважная путешественница").
- Это твоё настоящее имя?
- Нет, но поверь мне оно ничем не хуже прежнего.
Её ответ я принял как должное, будучи видимо уже внутренне готов к чему-то подобному.
- А, Алита...* (имя имеет значение "благородная") - и я так и не окончил фразу, но Херминия или теперь уже Фернанда поняла меня без лишних слов.
- Да, она была настоящей, как и её имя.
При воспоминании об Алите у меня в горле встал ком, дыхание перехватило, и на глазах выступили слёзы. Устыдившись несдержанности своих чувств, я, забывшись, порывисто отвернулся и сорвавшиеся с век капельки, подрагивая на лету, поплыли по отсеку. Делая вид, что ничего этого не видит, девушка закончила перевязку и занялась инспектированием капсулы. Длительная пауза повисла между нами. В то время, как я сидел с головой погрузившись в свои горестные мысли; Херминия проверила запас пищевых концентратов и воды, повертелась у небольшого иллюминатора пытаясь что-то в него высмотреть, после чего расположилась в кресле напротив меня защёлкнув на талии ремень безопасности. Мне и самому надлежало не пребывать в прострации, а воспользоваться интерфейсом капсулы и проверить показания бортовых приборов, но я не мог найти в себе достаточного количества сил для этого. Перед моим мысленным взором то и дело всплывали детали трагических событий этого дня.
Наше затянувшееся молчание прервала Херминия.
- Дэвид, я могу себе представить, что ты чувствуешь и о чём думаешь.
В ответ ей я лишь саркастически ухмыльнулся. Глядя на неё у меня создалось чёткое ощущение того, что всё случившееся с нами в последние два часа, она воспринимает поверхностно и как-то не всерьёз. За всю свою жизнь я не видел ни одного настоящего убийства, не выдуманного и срежессированного постановщиками головизионных шоу, с эффектом присутствия и полного погружения в излишне кровавые подробности и смакуемые детали, должные вызывать у зрителя щекочущее нервы чувство эмпатии, а реального убийства живого человека. Ныне же я стал очевидцем пяти смертей, и одной из жертв была Алита.
- Тебе её совсем не жаль?
Упрёк, прозвучавший в моём вопросе, неожиданно сильно задел Херминию.
- Не жаль?! - Громко и с издёвкой переспросила она, - А что ты вкладываешь в это слово "жаль", мальчик? Пускание соплей и страдальческие мины? Или может пафосные речи над телом безвременно погибшей и единственной навеки любимой? Возможно твоё "жаль" это скорбные вздохи и клятвы мести? Если всё это так, то прости, я никак не смогу разделить с тобою твоё "жаль".