- Мама! - капризно воскликнула Антея, но сама, затрепетав, прижалась ко мне, также радуясь. Так мы стояли, пока не зазвучали первые аккорды танца и к нам не подошел Алоис Митто.
- Пусть монетка подскажет, какую из двух красавиц пригласить, - молвил он и подбросил серебряную десятину. Она упала гербовой стороной.
- Антея, - довольно проговорил Митто. - Вы позволите, Ариста?
Я не хотела отпускать дочь, но та обернулась. Глаза сияли: последний танец великого Бала она будет танцевать с красавцем Митто!
- Мама, разрешите! - зашептала она. - Ведь мы же завтра уедем...
Сердце дрогнуло: так хороша, свежа и юна была сейчас Антея, лишь глаза ее блестели от невыплаканных слез по улетевшему чуду. Трепетом по коже пробежало предчувствие краткости этой красоты... и я смилостивилась:
- Иди.
Серая и бледно-желтая бабочки вспорхнули, закружились по зале. Красивая пара! "Не будь Митто столь ветрен..." - я хмыкнула. Алоис уносил Антею все дальше, и я тихонько пошла следом, сопровождая их танец у стены. Бал почти завершен, осталось без задержек покинуть дворец, сесть в карету и уехать.
Белое пятно платка с монограммой, брошенного у двери во внутреннюю комнатку залы, почему-то привлекло мое внимание. "К" - и герб Калькаров. Без всякого перехода я вспомнила, что не видела младшего сына Калькаров с начала "Солнца и Луны".
Дверь в комнатку была закрыта, но не заперта, будто приглашая войти. Комнату открыли недавно: я отчетливо помнила, что проходила у этой двери в начале бала, и она была заперта. Во времена Арденсов в кулуарах подобным образом во время балов уединялись пары, поэтому я уже хотела пройти мимо, но... На ручке двери был кровавый отпечаток. Она была сделана в виде головы льва, и красное пятно пришлось точно на его пасть.
Я подобрала платок Калькара. Он тоже был в пятнышках и полосах крови, будто кто-то вытер им руки, выходя из комнаты.
"Вот так проходит охота на темных тварей. Пять и это не конец охоты. Они там", - поняла я. Стало страшно... и любопытно.
Я напоследок бросила внимательный взгляд в зал. Митто и Антея по-прежнему танцевали, граф сыпал галантностями, дочь звонко смеялась. Потом тихонько отворила дверь и заглянула в комнату.
Зачем я сделала это? Одно ли любопытство было тому причиной? Нет. Я хотела увидеть, чем занимается муж в Карде уже три года. Я подозревала, что зрелище меня ужаснет, но хотела представить, понять, как Эреус выглядит при этом.
В первый миг я почувствовала смущение. У девушек в креслах и на полу непристойно заголились ноги, у некоторых платья были расшнурованы и спущены до талии, и я вообразила, что попала все-таки на оргию, а не на последствия охоты. Но люди в комнате были неподвижны и слишком бледны даже для пудры. Больше пяти тел. В основном девушки, но было и двое юношей. И... это была не та охота, - поняла я, подойдя ближе. На шеях, груди убитых цвели алые цветы укусов. Аккуратные и... жестокие, как не кусает ни одно животное. Здесь пировали темные твари.
Я глянула на тело младшего Калькара в кресле, встретилась с остекленевшим взглядом светлых глаз, и меня замутило. На щеке юноши алела роза укуса.
"Когда они успели убить его, я помню его в танце "Солнца и Луны"?!
Сняв перчатку, я коснулась щеки мертвеца. Кожа была еще теплой. И вдруг с ужасающей отчетливостью я представила, как дочь танцует там, в зале, одна в окружении неизвестно скольки темных тварей...
Я ринулась к выходу, но на пороге комнатки столкнулась с Гедеоном Вако.
- Ариста, что ты, что ты, - мягко по-отечески сказал он, принимая в объятия, крепковатые для отцовских. - Тварей здесь уже нет, они насытились и ушли, успокойся.
- Там, в зале, Антея! - я рванулась, но Вако удержал за плечи.
- Бальная зала - самое безопасное место во дворце, - продолжал увещевать он. Голос первого министра вдруг обрел чрезвычайную приятность, бархатистость. - Не кричи, не поднимай панику. Начнется хаос, а в хаосе они легко заберут еще несколько жизней, понимаешь?
- Я... мы с дочерью немедленно уезжаем! - выкрикнула я и пошатнулась. Воздуха не хватало, и вдохнуть поглубже не позволял корсет, узкий воротник обратился удавкой.
- Я провожу тебя в сад. Подышишь свежим воздухом и успокоишься, - в этот миг я нашла в зале Антею: она все также танцевала с Митто и счастливо смеялась, откинув голову, чувствуя себя первой красавицей бала. Напряженное тело чуть расслабилось, и Вако, легко преодолев остатки сопротивления, повлек меня к другому выходу из комнаты. Короткий коридор - и мы в саду. От холодного воздуха легкие сначала спазматически сжались, но скоро дыхание выровнялось. Сад по контрасту со дворцом был тих и безлюден, только в кронах деревьев нахохлилась стая больших черных птиц. В этой обстановке разум прояснился.
- Спасибо, Гедеон, - искренне сказала я Вако, по-прежнему держащему меня в кольце сильных рук. - Я пойду за Антеей.
- Хорошо, только... - обруч его рук стал теснее. - Обещай, что никому не расскажешь, что видела в комнате. Там уже прибираются.
- Обещаю... - я попробовала осторожно выбраться из цепких объятий. Не получилось. Я недоуменно взглянула в бледное в лунном свете лицо мужчины и внезапно вспомнила старую догадку, что Вако может быть одной из темных тварей Макты.
- Гедеон, пусти! Я обещаю! Завтра мы уедем и не вернемся. Никогда-никогда! И никому не скажем, что видели в Карде!
- Мне не хочется тебя отпускать, - глухо признался он, уткнувшись в завитки волос на шее сзади. От интимности этого прикосновения внезапно прошла сладкая судорога по телу.
- Гедеон!
- Ты стареешь, Ариста, это уже заметно. Но я знаю средство от некрасоты и смерти. И я хочу поделиться им с тобой, - шею сзади царапнуло что-то холодное, острое. Коготь или... клык?
О, Господи! Я забормотала Крестное знамение. Громко и старательно, будто этим можно было оправдать такое запоздание защитной молитвы. Вако засмеялся. Удерживая меня одной железно-сильной рукой, другой достал из потайных ножен у пояса небольшой кинжальчик. Я забилась, отчаянно и бессмысленно, как птица, попавшая в силок, и в этот миг тишину сада разорвали крики, демонический смех, свист и вой. Огромная летучая тварь, очертаниями напоминающая человека, с перепончатыми крыльями летучей мыши или дракона за спиной, неслась низко над землей по главной подъздной аллее За ней клочковатая туча таких же тварей, летящих единым массивом. По дороге следовал отряд Эрвина, они стреляли в черных существ из арбалетов, возглавлял охоту мой муж.
Никто уже не удерживал меня. Вако убрался обратно во дворец, только на снегу выброшенной из проруби рыбкой блестел оброненный им кинжальчик. Я подняла его. Увы, он был без опознавательных знаков владельца. Кто мне теперь поверит?
Погоня ушла в сторону, скрылась на боковой аллее. Ко мне бросился только один охотник на тварей, Эрвин.
- Леди Эмендо, что случилось? - задал он до боли знакомый вопрос. Я искренне расхохоталась, но от нервов получилось очень похоже на рыдание.
Нас еще не оставили в покое. Откуда-то сверху, из темных крон деревьев спикировала еще одна черная крылатая тварь. Я закричала. Эрвин обернулся, успел выстрелить, но она отшвырнула его в сторону. Юноша лишился чувств. А тварь опустилась, встряхнула крыльями, и они рассыпались клочьями черного шелка. Туман вокруг человеческой фигуры растаял, и я вскрикнула. К ужасу теперь примешивалось удивление:
- Майя?!
Подруга улыбнулась, показав ровные, блестящие... ненастоящие зубы:
- Да, я.
- Темная тварь Макты? - я задохнулась. - Как и Вако! Что вам надо от меня?! - я перехватила покрепче кинжал Гедеона. Хоть какое-то оружие.
- Я ее спасаю, а она кричит, - обиженно заметила Майя и, скользнув ближе, зашептала. - Мало времени! У Вако план: обратить сегодня даму Эмендо. Лучше тебя, чем дочь, юные плохо справляются с новым существованием. Тебя пасли весь бал, но я помешала Вако, - она горделиво хохотнула. - Вывела на вас охотников, и он струхнул. Бегите отсюда! Где Антея?
- Антея? В зале... с Митто.