Пока я разглядывала себя в зеркало, переплетение нитей вокруг скрылось. Вернулось обычное человеческое зрение, и я облегченно выдохнула. Так пока, все же, было легче.
- Нонус, ты волшебник. Нет, больше, чем волшебник: просто ты тот, кого я люблю... - но, когда я вспомнила его облик из нового восприятия - белую фигуру, оплетенную черными нитями проклятия Макты, будто наточенное копье больно кольнуло ожившее сердце. - Но почему ты не присоединился ко мне? Ты тоже сможешь избавиться от проклятия Макты, я уверена!
- Еще не все закончено, - Нонус поднялся, отошел от кушетки. Комнату будто выморозило, я почувствовала, как на границе двух восприятий задрожало от холодного огня старых, горьких чувств и воспоминаний вампира переплетение нитей ткани бытия. - Макта еще цел, как и Арденсы. Я должен прежде закончить их историю, чтобы ничто не мешало строительству нового мира. Кстати, ты не против, что я использовал и буду еще использовать некоторые твои наработки для собственных спектаклей? А когда история Макты будет завершена, я присоединюсь к тебе, не волнуйся. Я ведь отыскал новую посланницу - Голос Бездны, она поможет мне. А в естественных науках за последнее столетие произошло множество взрывных открытий - и другие мои ученики сейчас прорабатывают научное обоснование всех существующих воплощений Бездны и проторяют путь к новым.
- А ты опять ими дирижируешь? - Я соскочила с кушетки, пошла к вампиру. Странно, земля будто отталкивала меня, пока я шла. Переплетение нитей то появлялось, то пропадало, и я ясно видела в нем прорехи, в которые будто стремилось окружающее меня сияние. Скользнуть бы за его лучами, посмотреть, какова изнанка мира! Но это потом. Сейчас сердце колола тревога за Нонуса. Я начинала осознавать, как сильно прошедшие столетия изменили его. Сначала он показался даже помолодевшим... но когда Нонус встал в тени у стены, незнакомые мне морщинки превратили его лицо в злобную насмехающуюся маску, и знакомые по встречам с вампирами Вако искорки жестокости заблестели в его глазах. Чтобы пройти трудный путь до звезды - мечты, мечтателю-волшебнику пришлось стать расчетливым и холодным кукловодом. Так что он почти забыл свою мечту и сейчас не верил, что наконец-то может купаться и пить ее близкий свет... Я подошла к Нонусу, обняла, прижалась всем телом.
- Ты исцелил меня. Теперь я попробую исцелить тебя, насколько смогу. Я вижу: проклятие carere morte прорастает в телах и душах глубоко. У меня, наверное, хватило бы сил вырвать его, но тогда останутся повреждения. Ты должен сжечь его сам, ты это можешь - это я тоже вижу.
- Я всецело в твоей власти, моя Королева, - он усмехнулся, но уже по-доброму, знакомо. Его оттаивающей душе было больно сейчас, я чувствовала, но то была нужная боль исцеления. Это воодушевило, все вокруг засияло белым светом моей радости. И в ее сиянии опять сплелись наши руки - как и нити, составляющие их на тонком, доступном лишь Бездне любви уровне.
- Может, ты и будущее уже научилась читать, как книгу? - засмеялся Нонус. А я загадочно улыбнулась. Да, кое-что я уже ясно разбирала в оплетающей весь мир паутине нитей. Я ускользаю в одну прореху и вижу, вижу...
На южной границе владений Либитины разожгли костер охотники, победившие Владычицу страхов. Они устали, осунулись, но новое знание и бестрашие сияет в их глазах. И разговаривают они по-прежнему громко, опять и опять побеждая мертвую тишину замкнутого мрачного северного края. Только две девушки не принимают участия в общей беседе. Сидя у костра, они перебирают разнородные листы моей рукописи, перечитывают, иногда показывают друг другу и обмениваются краткими, то возмущенными, то потрясенными репликами.
- Эмендо - эта фамилия, действительно, встречается в списке гостей первого Бала Карды, но имена там другие и их всего два. Это была старая бездетная пара.
- А на то, как подобраны фамилии в списке "безопасных" гостей, ты обратила внимание, Солен? Дэви, Алитер, Митто, Вако, Калькар - будто в насмешку взяты главнейшие вампирские фамилии!
- А история семьи Диос, не имеющая ничего общего с той, что записана в архивах ордена?
- Да, много противоречий, слишком много. И как апофеоз - купель у церкви! А кто же тогда приходил на службу Дэви?
- И ее чувствам я не поверила. Никто бы не смог писать так, до самого последнего мгновения. Это просто физически невозможно!
- Но при этом как точно она наш отряд описала и все про нас угадала! Совершенно сумасшедшая...
- Что вы изучаете с таким вниманием уже третий день, дамы? - к ним незаметно подходит глава отряда. Посмеиваясь после чьей-то шутки, из-за которой до сих пор большая компания охотников стонет от хохота, он подбирает один лист, отнесенный ветром к огню и уже почерневший с уголка. - Хм... Рукопись? Чья это рука?
Девушки галдят наперебой, с явным облегчением:
- Это Либитина оставила!
- Ее рука...
- Я нашла в каморке рядом с ее главным логовом...
- Что-то вроде жизнеописания...
- Мемуары Кукловодши, - глава отряда с напускной строгостью глядит на них, а его губы кривятся - призрак недавнего смеха: - Последняя загадка Либитины... Вы уже забыли, охотницы, как следует поступать с ее загадками?
Все еще посмеиваясь, он возвращается в компанию охотников, а девушки мрачнеют. Переглядываются. Потом одна берет стопку листов, нерешительно протягивает огню, но тут же опускает руку:
- Жалко. И знаешь... - она замолкает, испугавшись.
- Что?
Та бросает краткий взгляд на черные строчки, и вдруг морщится, будто увидела отвратительных пауков.
- Страшновато. Тебе не показалось, что в этой рукописи спрятана частичка Бездны? Громадное чудовище в тесной клетке грязных строк... Ну, как вырвется сейчас!
Собеседница в поисках поддержки оборачивается к главе отряда, но тот занят разговором с Гесси. Повисает пауза. Только ветер шелестит страницами рукописи, и кажется в неверном закатном свете, будто по белой бумаге действительно шествуют цепочки пауков...
- Страху нужно смотреть в лицо. Нельзя бежать от него: он поползет следом, занимая мир позади, который ты сдала ему без боя, - наконец, тихо, но решительно говорит старшая охотница и ее лицо проясняется. - Ариста об этом и писала... Думаю, она была бы довольна, если б мы уничтожили ее рукопись.
- Ты полагаешь?
Девушка усмехается:
- Это же Либитина! Давай вместе.
Вместе они швыряют рукопись в костер. Бумага шипит и сворачивается, скаредно пряча записанную на ней историю от ненасытного огня, но тут же чернеет и обращается серым пеплом вместе с драгоценными словами. Я слежу, как все, составлявшее меня прежде, уходит в окончательное небытие, но не испытываю горечи. Я чувствую освобождение от последних незримых оков и, как знак долгожданной свободы от пронизанного нитями страха и тоски прошлого, за моей спиной распахиваются новые крылья - белые и мягкие, как лебяжий пух.
- Ого! - удивляется Нонус. Его улыбка радостна и невинна сейчас, как улыбка ребенка. И я обнимаю вампира крепче и заключаю нас обоих в колыбель широких крыльев. Скоро окончится время стоянки охотников, они уйдут дальше - в Карду, в Дону, чтобы оттуда, от источника Донума, начать наступление на темный мир carere morte, а серую пыль их кострища разметает ветер, уничтожая последний след Либитины, владычицы мертвых, богини страхов. Наступает время надежды, я уже вижу ее золотистый луч, с сего момента вплетающийся в ткань бытия и тут же начинающий вывязывать свои узоры. Нам всем остается лишь, не оступившись, пройти по этому тонкому лучу.