Так вы княжне и передайте утром, Когда я буду далеко, в пути.
(Уходит в башню направо.)
В л а с т а
Пойду за ним, таков приказ княжны. (Уходит туда же.)
Л и б у ш а (выходит из левой башни) Как этот человек?
Добромила
Он — словно сталь.
Л и б у ш а
В бою ломается и лучший меч. Негнущееся — хрупко.
(Добромиле.)
Ночь близка. В такое (время им совсем не гоже Быть там вдвоем. Пойди к ним, Добромила!
Добромила собирается идти.
Нет! Покрывало мне! Хочу я видеть, Как далеко зайдет его упорство.
Он подчинится. Пусть потом уходит. Я ненавижу, кажется, его.
(Уходит в башню налево.)
Покой в башне. В глубине налево покрытый ковром стол.
В л а с т а
Здесь будешь ночевать.
Пршемысл
Благодарю. А так как ухожу я рано утром, То говорю тебе сейчас: прощай.
В л а ст а Ты хочешь уходить?
Пршемысл
Я дом свой бросил, К тому же и княжной уже отпущен.
В л а с т а Аибуше ничего не передашь?
Пршемысл
А что ж?
В л аст а
Ей кажется, в тебе узнала Она того, кто ей тогда в лесу Пришел на помощь. То же подтвердили Те, у кого так ловко и хитро Ты выменял на пряжку цепь Либуши.
Пршемысл Зачем же спрашивать, раз вам известно?
В л а с т а
Быть может, гордость в ней уязвлена, Что, право на признательность имея, Не хочешь ты воспользоваться правом, А, значит, и признательность отверг.
Пршемысл Ну что ж, на гордость — гордость, если так.
В л аста
1 ы землепашец, а она — княжна! К тому же пояс дорог был Либуше — Заветный дар покойного отца. Случайно завладел ты украшеньем Моей высокой госпожи. Верни Чужое, что не может быть твоим.
Пршемысл
Я и вернул.
В л а с т а
Но где, когда и как?
Пршемысл
Я все сказал, хотя сказал загадкой, Но слов моих понять вы не смогли.
В л а с т а
Нужны нам не загадки — послушанье.
Пршемысл
Княжна — мне это ведомо — велела Мужам, что к ней посватались, доставить Ей целым этот пояс, дар отца. И если б оказалась здесь одна Из двух его частей, а у меня Другая часть, я б мог соединить их.
В л а с т а Верни свою — довольно и того.
Пршемысл
Я нахожусь в волшебном замке женщин, Где гордо выставлено напоказ Все совершенство женское. А как же С их недостатками? Сдается мне, Вы их запрятали благоразумно. Вас часто обвиняют в любопытстве. Что, если только любопытство, Власта,
Тебе велит расспрашивать Меня? Ты говоришь по воле госпожи?
В л а с т а
Ее веленья не было.
Пршемысл
Так знай же: Лишь тот имеет право на вопросы, Кто вправе выслушать ответ.
В л ас т а
Княжне
Известно то, о чем мы говорим.
Пршемысл Так я тебе обязан слепо верить?
В л аст а
Как знак того, что здесь не любопытство, Что свыше мне дано такое право, Вот то, чего другую половину Не хочешь ты, упрямый, возвращать. (Достает спрятанную у нее на груди пряжку пояса.
Пршемысл
Какой чекан! Какие самоцветы! Такого я не видел никогда.
В л а с т а Не лги, ведь пряжка у тебя была.
Пршемысл
Могла ли к пахарю она попасть? О, дай мне рассмотреть ее, потрогать!
В л а с т а
Прочь руки! (Кладет пряжку на стол поближе к себе.) Вот, кладу ее сюда.
А ты свой долг исполни, наконец, Княжна терпеть не хочет и не может, Чтоб то, что ей так дорого и свято, У низшего осталось, как залог Какой-то полутайны между вами, Каких-то прав твоих: ведь ваша встреча Была простой случайностью. Верни же Ей цепь. 1 ы должен! Так велит княжна.
Входит Добромила. За ней появляется Л и буш а с факелом, с головы до ног закутанная в плотное покрывало.
Добромила
Вам свет не нужен? Сумерки сгустились. Тут с факелом служанка постоит. Ты, Власта, поскорей справляйся с делом. (Уходит.)
Либуша стоит, высоко подняв факел, на среднем плане, слева.
Власта (узнав Либушу, про себя) Она сама!
Пршемысл (про себя) Что с Властой? Неужели Либуша здесь? Молчи, вещун мой, сердце!
Власта С П ршемыслу) Все сказано. Ну, делай, что велят!
Пршемысл
Предположенье надо доказать. В неправоте моей найдется право. Пусть так: да, это я однажды ночью С княжною вашей встретился в лесу. Пусть так: отбросив все, что между нами Стоит, я в ней узрел царицу женщин, — Не женщину и не царицу только. Вся прелесть черт, престол ее чела,
Взор царственный и гордые уста,
Которые повелевают даже,
Когда молчат, особенно в молчанье.
И образ тот в душе моей возник,
Что жил в ней с детства. Все во мне кричало:
Она, она! Не ведал я ни званья,
Ни рода этой девушки. И мне
Надеяться ничто не запрещало.
Она ушла, день наступил. Взглянул я
На украшенье, что осталось мне,
И понял тут, что род ее — высокий.
Но и Пршемысл не низменного рода:
Он, хоть и пахарь, витязей потомок.
Когда же о Либушиной беде
Прошла молва, мне сразу ясно стало,
Что я безумец и надежды нет.
Но из обломков счастья, что могло бы
Стать явью, родилось другое счастье:
Как манит бабочек ночных свеча,
Так притянула все мои мечты
Та вещь, которая теперь была
Не знаком встречи, а предметом страсти.
Я на груди носил ее, к устам
И к сердцу прижимал. Слились в одно -
Вещь и владелица.
Вели подружке Держать получше факел: он погаснет.
Власта
Что сказки говорить? Пора бы к делу!
Пршемысл
Сон — только сказка: дела в нем не жди. Казалось мне: надежды больше нет. Но вот она затеплилась, мерцая: Пришли ко мне Либушины посланцы Вслед за конем, который без узды Нашел дорогу к прежнему жилью. И я подумал: в ней мой образ жив, Не до конца изгладилась в ней память О той волшебной, той блаженной ночи.
Не то чтоб из простых своих низин Подняться мнил я до высот высокой, Не то, чтобы я думал: испытанье, Возложенное ею на вождей, Она и на меня теперь возложит, — Мелькнула только беглой мысли тень, Пустой мечты: вот было бы иначе, Не по-теперешнему в мире нашем, Того не стало бы, а то пришло бы, И малое бы сделалось большим, А низкое высоким, — вот тогда Могло бы это быть, могло случиться! Таким ничтожеством, такой крупицей Казался я себе в душе княжны.
Твоей подружке, видно, надоело Стоять и ждать. Да ведь и нам пора!
Так я пришел сюда. Что было в сердце, То прилило к ушам, глазам, губам, Но у порога встретили меня Одним жестоким холодом насмешки.
В л а с т а
Искал ты женщину, нашел княжну.
Пршемысл
Да, правда, роковое дело — власть. Мужчина в ней себя не потеряет, Но прелесть женщины так совершенна, Что лишнее ей только повредит. Вот красота: когда она в шелках И в пурпуре торжественном, снимай С нее покровы — чем их меньше будет, Тем более она себе верна И тем прекрасней. Лишь в своей последней Льняной одежде — в чистоте души — Она себя поймет и осознает И торжество отпразднует свое. Так женщина, в которой красота
Воплощена, в которой сочетались
Могущество и беззащитность, может
Достичь высот, лишь женщиной' оставшись
В победной силе слабости своей.
Чего не домогалась, то получит,
А что нам даст, то будет дар небес:
Ведь, лишь даря, царит над нами небо.
Но если в душу западет гордыня,
Как в молоко хоть капля кислоты,
Все в ней разъединится: сила, слабость,
Что сладко и что горько. Можно будет