— Дэнни, малыш, иди сюда. Я совсем замерзла.
Жени тут же повесила трубку.
Дэнни больше не перезвонил. Не позвонил он и на следующий день и через день. На третий — после полуночи приехал сам.
— Привет, леди доктор, — промычал он, заваливаясь с ней рядом на кровать в одежде.
Жени оттолкнула его:
— Ты пьян. Поговорим утром.
Он схватил ее за грудь и больно стиснул.
— А что, знаменитый хирург, не голодала без своей кухарки?
— Прекрати.
Он снова сжал ее. Плечо уперлось в желудок.
— Ну так как, не голодала? — настаивал он издевательским тоном. — А вот повар в свой отпуск нашел кое-кого, чтобы готовили ему. Что ты на это скажешь?
— Что тебе лучше уйти.
— Уйти? Но разве здесь не наше маленькое любовное гнездышко, где после тяжелого трудового дня домашний муж спешит тебя встретить с тапочками?
Жени приподнялась и толкнула его с такой силой, что Дэнни слетел с кровати.
— Убирайся!
Он медленно поднялся. Казалось, падение отрезвило его и он заговорил трезвым голосом:
— Я свинья, Жени. Сам себя презираю. Совсем пропитался спиртным, — и он провел пальцами по волосам. — Пойду приму холодный душ и выпью кофе. Больше этого не случится.
— Не случится, — согласилась Жени. — Потому что ты отсюда уйдешь.
— Я люблю тебя.
Жени закрыла глаза, чтобы не видеть, как он стоит у спинки кровати с опущенными плечами и сбившимися на лоб волосами.
— И ты меня любишь. Это проклятый фильм нас разлучает. Но я этого не позволю, — и он начал снимать пиджак.
— Не надо.
— Когда «Космическая любовь» выйдет на экраны, все кончится и мы снова будем счастливы. Как тогда, когда ты приехала сюда. Еще счастливее.
— Я не могу, Дэнни, — ее голос дрожал. Любовь на его лице заставляла раскрыть навстречу ему объятия. Жени чувствовала, что ощущение потери нарастает в ней, как волна прилива, и сокрушит ее, когда он покинет дом.
Дэнни пожал плечами и натянул пиджак.
— Через месяц. От силы два. Тогда мы снова будем вместе. Начнем все сначала. Это наша судьба. Я куплю нам дом…
— Пожалуйста.
— Я вернусь, Жени. Любимая.
Она почувствовала, как ее тело рванулось навстречу его голосу. Навстречу ему. Через два месяца…
Дэнни вышел из спальни, из гостиной. Жени слышала, как за ним закрылась входная дверь. Огромная волна не сокрушила ее. Она откатилась назад. Океана вокруг больше не было. Ее окружала пустыня. Тело иссохло и подсказывало ей, что они никогда снова не будут вместе.
«Космическая любовь» завоевала полный успех. Она понравилась и критике, и широкой публике. В тридцать три года Дэнни Ритко стал известным и влиятельным человеком в Голливуде. Он фотографировался со звездами и купил себе дом в каньоне Лаурель. Жени он послал чек, чтобы вернуть банковский заем, и к этому прибавил еще немного.
Жени получила по чеку деньги и использовала их, хотя могла теперь платить аренду и сама — Макс настоял на том, чтобы после отъезда Дэнни она приняла прибавку к жалованию.
Она догадывалась, что дополнительные средства могли взяться только из его собственной скудной зарплаты. Но когда она попыталась это выяснить, Макс сердито глянул на нее и проворчал:
— Не суй нос в мои денежные дела, детка. Немного деньжат развеют тебя после всей этой мерзости.
Фильм Дэнни Жени смотреть не пошла. Слишком все это было для нее еще болезненно.
37
В августе 1977 года, когда Жени проработала в клинике почти уже год, навестить ее приехали Чарли и Тора Джой. Т.Дж. исполнилось шесть лет. Худощавая и высокая, как и отец, любознательная, живая девочка тут же все перетрогала в маленьком доме, схватила со столика ракушку морского уха. Жени как-то подобрала ее во время бега вдоль моря, когда та перламутрово подмигивала ей с песка.
— Красивая, — похвалила ее Т.Дж.
— Она твоя, — ответила Жени. В отличие от дочери, Чарли скользила по предметам взглядом, но ничего не замечала.
— А для чего она? — улыбнулась в знак благодарности Т.Дж.
— Для чего придумаешь.
— Просто красивая, — девочка переложила раковину из одной ладони в другую.
— Красота приносит вечную радость, — процитировала Жени.
— Это я радость. Я — вечная радость, — закричала Тора Джой [8].
Смех Чарли показался вымученным. Жени заметила, что подруга устала, как-то сразу постарела. Ей исполнился сорок один год, и в ее жизни что-то было явно не так. Но Жени не хотела спрашивать при ребенке.
Позже, когда Т.Дж. улеглась в кровать, подруги устроились во внутреннем дворике и Чарли с горечью призналась:
— Плохо, Жени. Совсем плохо. Наш брак ломается, — в ее голосе Жени ощутила новую боль. — Я люблю Тору так сильно, что это меня пугает. Но я уже ничем не владею, не ощущаю себя прежней. Просто старая, изношенная женщина.
— Чарли, но у тебя есть так много. Ты забыла о Т.Дж.?
Чарли мрачно кивнула:
— Она единственное, что меня еще поддерживает. Если бы не она, мне бы незачем было вставать по утрам. Для меня это такое усилие и кажется совершенно ни к чему. У Тору есть кто-то другой.
— Нет! — Жени почувствовала, как боль Чарли отдается в ней самой. — Это ненадолго. Все уладится, — она попыталась утешить их обеих. — Тору тебя любит. Он всегда с такой гордостью смотрел на тебя и с гордостью о тебе говорил.
— В этом-то и весь кошмар. Абсурд. Он и сейчас иногда так глядит на меня.
— Может быть, ему просто сейчас трудно. Переживает стресс, как ты тогда в клинике с Ким. Тогда ты чуть не сорвалась.
— Да, — Чарли раскачивалась взад и вперед, перебирая пальцами одежду на груди. — Я бы его во всем поддержала. Но я его почти не вижу. Он с нами так редко встречается. Не отвечает, когда я с ним заговариваю, не реагирует на Т.Дж., больше с ней не играет, — она запнулась и с силой прикусила нижнюю губу. — Говорит, что ему надо отдохнуть от брака. Что я сделала не так?
— Ничего. Чтобы между вами ни происходило, это из-за него, а не из-за тебя. Ты замечательная, как мать, как друг, лучшая в мире ожоговая сестра, и твоя книга сделала тебя такой известной…
— Ну и что? Извини, я знаю, ты хочешь помочь, но понимаешь, я все это сама себе повторяю. Но все это для меня уже не важно. Обидно, что у Т.Дж. такая мать.
— Не надо. Ты не о ней горюешь, а о себе.
— Ты права. Я это знаю, но ничего не могу с собой поделать. И ради нее хочу прийти в норму. И ради себя тоже. Вот почему мы и приехали сюда. Из того, что ты мне писала о клинике, я решила, что смогу в ней поработать.
— Ты? — в первый момент идея показалась Жени блестящей; клиника не сыщет лучшей сестры, чем Чарли. Максу она понравится, больным тоже. У нее есть опыт… Но в следующую минуту она принялась высказывать возражения. — А как быть с Т.Дж.? Рабочий день у нас бесконечен, зарплата мизерная. Вдвоем вы на нее не проживете. В какую школу пойдет Джой? И разве можно ее вот так отрывать от отца? — она решительно покачала головой. — Нет. Тебе необходимо попытаться сохранить брак.
— Наверное, ты права, — разочарованно проговорила Чарли. — Но женщине, с которой он встречается, тридцать лет. Разве меня можно с ней сравнить?
— И не надо. Ты несравненная. Кто может сравниться с тобой?
— Я страшная. Тебе это не понять. Ты всегда была красива, — злость лишь на миг прозвучала в ее голосе, и он снова сделался ровным. — Когда он мне сделал предложение, я не поверила. И была права. Тогда он оторвался от семьи и ему, наверное, нужна была мать. А теперь потребовался кто-то другой: молодая красивая женщина.
Фонари во дворике отбрасывали глубокие тени. Жени взяла Чарли под подбородок, подняла лицо и начала его профессионально изучать. Глазом хирурга она посмотрела на черты подруги и поняла, что никогда раньше не глядела на нее таким образом. Отрешившись от обаяния личности, она видела перед собой просто женщину в горести и прикидывала, чем ей можно помочь.