Стэн не знал, как ему быть. Что бы такое придумать? Ему совсем не хотелось расстраивать папу. Особенно в такой день.
Он любил своего Папочку, и даже очень. Иногда он размышлял, какие бывают на свете папы, и выходило, что ему достался едва ли не самый лучший из всех.
Но эти поцелуи… Понимаете, Стэн был капельку… в общем, для таких штучек Стэн уже давно был чуть-чуть СТАРОВАТ.
— Ну, значит, спокойной ночи, — ответил Папочка. Он посмотрел на Стэна, но не двинулся с места.
Стэн совсем растерялся. Папочка сидел на стуле и, похоже, не собирался вставать. И это при том, что обычно он быстренько вскакивал и неизменно целовал Стэна в лоб. Каждый вечер, в любую погоду.
Папочка улыбнулся.
— Давай, топай спать, — сказал он, по-прежнему не шевелясь.
«Вот это да! — подумал Стэн. — Получается, он знает все мои мысли».
— Ага. В общем, это, спокойной ночи, — пролепетал Стэн, пятясь к ступенькам. Он все никак не мог поверить, что такое возможно.
У самой лестницы он остановился и опять повернулся к отцу.
— Знаешь, Папочка, мы здесь заживем просто отлично, — сказал он. — Я это уже чувствую.
— Я был бы очень рад, Стэн, — улыбнулся Папочка. — Очень-очень рад.
Стэн пошел к себе наверх. И тут за спиной он услышал Папочкин голос:
— Послушай, Стэн, мне кажется, ты что-то забыл.
Стэн обернулся. Он так и знал. Слишком хорошо, чтобы быть правдой. Сейчас начнется.
— Ты ведь еще не познакомился с местными привидениями, — сказал Папочка и хитренько улыбнулся. А потом послал Стэну воздушный поцелуй.
И подмигнул.
Ступеньки под ногами Стэна громко скрипели. В пустом доме каждый звук казался в десять раз громче.
«Домам плохо без людей, — думал Стэн. — Без людей и вещей. Без детей, без игрушек, без смеха дом — это просто пустое место. Даже хуже: холодный и мертвый кусок камня, как человек без любви и без сердца».
Дверь в его комнату была открыта. Внутри было темно. Стэн перешагнул через порог и быстро включил свет.
Комната была большой и квадратной. Большое квадратное окно выходило в сад. По подоконнику постукивали капли дождя. Стэн прижался носом к стеклу и стал смотреть на улицу.
Он рассеянно оглядывал деревья и огромный соседский дом, который стоял прямо за садом. Он уже его видел мельком, раньше, когда они в первый раз приезжали сюда. Но тогда было лето, и за листьями нельзя было ничего разглядеть — только крышу да трубы. Папочка сказал, что там давно никто не живет. Так он и стоит пустой неизвестно уже сколько лет.
А теперь листья почти все облетели, и его было видно совсем хорошо — во всяком случае, завтра днем наверняка можно будет его рассмотреть во всех подробностях. Сейчас, под дождем, при блеклом свете луны дом казался Стэну огромной тенью — не то зловещей темницей, не то старым замком. Ни проблеска света. Ни звука.
Стэн отошел от окна. Ему почему-то не хотелось больше смотреть на этот дом, такой одинокий и грустный. Ему было как-то не по себе.
Если честно, ему было немножко страшно.
Стэн разделся и забрался в кровать. Надо будет попросить Папочку купить занавески.
В новой комнате с ее незнакомыми темными стенами было очень приятно лежать в старой уютной кровати, закутавшись в милое теплое одеяло. На Просеке было гораздо тише, чем рядом с Кротовьей Дорогой.
Никаких машин, с диким ревом выскакивающих с соседнего шоссе.
Никаких почтальонов, громыхающих на своих мотоциклах. Только иногда слабое постукивание колес где-то далеко, на железной дороге.
Сколько ни прислушивайся, все равно ничего другого не услышишь.
Как будто их дом стоит где-то в пустыне и на многие мили вокруг — никакого жилья.
Стэн уже почти спал. Громыхнул гром, но Стэн только натянул на уши одеяло и повернулся к стене. Еще секунда, и он закрыл глаза и уснул.
Если бы он еще чуть-чуть постоял у окна, он услышал бы, как ветер шумит все сильнее и сильнее. Он услышал бы, что раскаты грома звучат совсем рядом. И увидел бы молнию, которая от края до края разрезала непроглядную черноту неба.
Если бы он чуть-чуть постоял у окна…
Но Стэн крепко спал и не знал ничего ни об ужасной грозе, ни о тех ужасах, которые уже тянули к нему свои костлявые лапы.
4
У окна
На следующее утро Папочка поднялся раньше всех петухов. Во всяком случае, так показалось Стэну, когда он, потягиваясь, приплелся на кухню. Папочка насвистывал какую-то очень бодрую песенку и весело носился от стола к плите.
Стэн и Флоелла ели в полном молчании. Стэну было как-то не по себе. В воздухе пахло опасностью: с минуты на минуту Папочка скажет, что именно сегодня им СОВЕРШЕННО НЕОБХОДИМО…